Повесть «Маска» — безусловный шедевр Лема, самое удачное из всех его произведений, написанных в жанре короткой прозы. Ни одного лишнего слова и проходной метафоры, все элементы повествования идеально подогнаны друг к другу, словно детали совершенной машины, созданной вдохновенным усилием гения. Читателю предлагается изысканный коктейль жанров, профессионально смешанный уверенной рукой: тут тебе и историческое фэнтези, и психологический детектив, и научная фантастика, и пронзительная «лавстори». А по форме — эмоциональная исповедь механической куклы-убийцы, которой придали облик прекрасной женщины и поручили соблазнить и убить мудреца-оппозиционера, дерзнувшего посягнуть на королевскую власть. Задание короля вот-вот будет выполнено, но героиня вдруг понимает, что влюбилась в свою жертву — это открытие тем удивительнее, что она прекрасно осознает свое «неорганическое» происхождение.
С помощью этой метафоры Лем пытается решить ряд сложнейших вопросов. Может ли робот перепрограммировать самого себя? Способна ли машина испытывать человеческие чувства? Есть ли возможность изменить собственное предназначение? Самое интересное в «Маске» — это то, как героиня пытается разобраться в себе, понять, где заканчивается запрограммированный автомат и начинается некто, похожий на человека. Любители фантастики наверняка вспомнят, что подобные мысли одолевали Электроника, героя знаменитой трилогии советского писателя Евгения Велтистова, написанной, кстати, примерно в одно время с лемовской «Маской».
И, конечно, невероятно завораживают страницы, на которых механическая кукла-палач, сбросив прекрасную человеческую оболочку и став похожей на серебряную самку богомола, стремглав бежит по полям и дорогам в погоне за своей жертвой. Люди в ужасе шарахаются от нее прочь, а ей нравится «упиваться остекленевшими взглядами, падением ниц, смертельным страхом и ореолом неприкасаемости». Безумная гонка гипнотизирует, завораживает читателя вплоть до высочайшей ноты душераздирающего финала — нежного и человечного, прекрасного и печального, способного тронуть самое холодное сердце. Даже если это сердце принадлежит роботу.