ДВ: У вас обоих большой опыт работы со студентами…
МК: Я долгие годы преподавала в Театральной академии в Варшаве и поставила со студентами несколько дипломных спектаклей: «Братьев Карамазовых» и «Идиота» Достоевского, «Свадьбу» Выспяньского, «Барышень из Вилько» Ивашкевича, Шекспира… Думаю, это прекрасный опыт. Однако уже второй год я не преподаю — должна прийти молодая смена. А я решила сосредоточиться на встречах со зрителями в связи с моими книгами. Кроме того, я читаю стихи, рассказываю о людях известных и неизвестных. Делюсь тем, что мне сейчас важно в жизни. Сейчас это мне нужнее. Но я очень горжусь преподавательским прошлым, ведь среди моих студентов Агата Кулеша, Артур Жмиевский, Борис Шиц, Юлия Киёвская, Агнешка Сухора, Павел Папроцкий, Марцин Пшибыльский или Агнешка Глиньская, которая, окончив актерский факультет, училась режиссуре…
ДВ: Чему вы их учили?
МК: Прежде всего, уважению к слову, чистому слову без вульгаризмов (я сопротивляюсь современному отношению к слову). Моя работа со студентами базировалась на доверии к тексту. Актер не должен заслонять собой автора, должен брать из материала то, что его вдохновляет. Мы вечно мечемся между высокомерием и смирением. Это неустанный поиск. Кроме того, необходимо интересоваться учениками, их надо слушать, это дает много сил, энергии. Хотя с другой стороны, ничто так не выматывало меня, как работа над дипломными спектаклями, ведь это огромная ответственность за студентов. Вайда не раз спрашивал, почему я не хочу поставить «настоящий» спектакль в театре. Дело в том, что в Академии никто никуда не торопился, мы много работали, нередко по ночам, и только в такой атмосфере я верила, что могу что-то им дать и что-то от них взять. Это двусторонняя работа.
ДВ: Пан Кшиштоф, вы продолжаете преподавать в киношколе в Катовице…
КЗ: Я преподаю во многих местах, но главным образом действительно в Катовице. Хотя особенно ценю занятия, не касающиеся кино: они более рискованны, ибо не очевидны. В Университете Барселоны и в Коллегиум Сивитас при Польской академии наук в Варшаве я регулярно преподаю дипломатам, психологам, социологам, в общем, не кинематографистам. В Москве уже больше двадцати лет веду мастер-класс на Высших курсах сценаристов и режиссеров. На протяжении многих лет я даю здесь примерно одно задание, и у каждого курса оно получается совершенно иначе. У разных поколений разное воображение, что весьма любопытно. Очень интересно наблюдать, как по-разному складывается жизнь учеников, обнаруживать, например, что бывший студент-сценарист (из ВГИКа) стал митрополитом Тихоном…
В Польше я тоже вижу: нынешняя молодежь сильно отличается от той, что была лет десять назад. И кажется, сегодня мне с ними легче. (...) Поколенческие трансформации в России мне сложнее артикулировать, но я их чувствую. Впрочем, и тут, и в Америке, где часто преподаю, и в Италии я вижу растущую склонность к буквальности, которую привнесли низкие жанры, в первую очередь телесериалы. Люди стали менее чувствительны к метафорическому языку. Я часто слышу справедливую критику, что для некоторых зрителей мои последние фильмы излишне «плотные». Мы отвыкли, что нужно быть очень внимательным, что брошенное где-то слово может сыграть решающую роль в сюжете. В почете линейная драматургия, и здесь я вижу причину моего конфликта со зрителем. И в то же время замечаю у своих студентов желание создавать искусство, которое было бы чем-то большим, чем просто развлечение. Впрочем, это извечное стремление.
Разговаривал Денис Вирен — критик, исследователь кино, переводчик, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Государственного института искусствознания в Москве, автор монографии «Эксперимент в польском кино 1970-х».