Вдовец решил привести в порядок домашние дела и взял отпуск. Когда он вернулся на работу, директор фирмы совершенно неожиданно начал его уговаривать — в связи с «временными трудностями» — сменить должность. Ненадолго. Из сотрудника бухгалтерии герой превращается в кладовщика. Он не жалуется, потому что встречается с новыми людьми, находя в этом некоторое утешение в ситуации своего внезапного одиночества.
Ближайший сосед героя и друг семьи приходит к выводу, что одинокому вдовцу не нужна большая квартира. Управление дома придерживается похожего мнения, и большая квартира достается соседу и его молодой жене. Несчастья часто ходят парой.
Увы, переход на низшую должность не остается незамеченным. Пошли слухи, что героя перевели на склад в наказание за дисциплинарные нарушения, якобы он нечисто вел бухгалтерию. Одинокий и не очень устойчивый к сплетням вдовец оказывается в неоправданной изоляции. Грязные сплетни доходят даже до директора детского дома, из которого дважды в месяц в гости к главному герою на выходные приезжал десятилетний Петрусь из неблагополучной семьи. Воспитаннику детского дома отныне запрещено общаться с героем, над которым висят «обвинения». Никто не знает, какие именно, но это уже не важно. Ситуация однозначно стремится к трагедии.
Черная полоса заканчивается тем, что героя отправляют в психиатрическую клинику на принудительное лечение. В результате бухгалтер из «Писем…», стойко и с достоинством переносящий выпавшие на его долю испытания, ломается. Он и так выдержал удивительно много, будучи самым обычным человеком. Он теряет интерес к жизни и получает удовольствие лишь от занятий филателистикой в свободное время. Вдали от людей.
«Порядочный, скромный и невыразительный» герой признает свое бессилие перед лицом жестоких законов, правящих миром. «Я уже ни на что не был способен. Живой труп». Можно увидеть в нем типичного неприспособленного к жизни неудачника. Однако тот факт, что успеха в его окружении добиваются одни лишь карьеристы, подлизы, проныры и негодяи, велит иначе взглянуть на неприспособленность героя к условиям, в которых ему довелось жить в лучшей из возможных систем.
Збигнева Херберта как драматурга отличало прекрасное композиционное чутье. В каждом из пяти сценических текстов он использовал иной нарративный ключ.
- «Пещера философов» — это современный вариант греческой трагедии, с классическим делением персонажей: от протагониста до комментирующего хора;
- «Реконструкция поэта» — это уже формальный эксперимент смешивания двух временных пластов, что позволяет подчеркнуть сходства и различия между античностью и современностью (не без иронически-гротескных выпадов в сторону последней);
- «Вторую комнату» можно считать пьесой, которая полемизирует с тогдашней модой на экзистенциальную драму: двое молодых людей, парализованных опасностью, притаившейся в соседней комнате; поразительно, что они сами себе ее создали своим недостойным поведением;
- «Лялек» — это, по сути, сценически развернутый радиорепортаж, показывающий панораму польской провинции начала шестидесятых;
- «Письма наших читателей» — это, в свою очередь, монодрама в духе включенного наблюдения с немым исполнителем на втором плане.
Во всех пьесах Збигнева Херберта мы, конечно, находим изумительное чувство слова. И — как и в его поэзии — неожиданную языковую игру, порождающую новые смыслы и значения.
Автор: Януш Р. Ковальчик, март 2017.