Автор знаменитого романа «Ханеман», восторженно принятого читателями во многих странах. Хвин также пишет фантастическо-приключенческие романы для молодежи, которые сам иллюстрирует. Писатель живет в Гданьске, работает в Гданьском университете. Лауреат литературной премии им. Андреаса Грифиуса — одной из самых престижных в Германии.
Первый роман, «Краткая история одной шутки», — это возвращение в мир детства, отмеченного печатью сталинского времени и нагнетаемой в школе и дома памятью о гитлеровской оккупации. Писатель старается реконструировать гданьские места и события, которые за прошедшие годы превратились в сокровищницу духовной генеалогии, стали его личным литературным мифом. В романе возрождаются воспоминания о ранах, травмах и восторгах, воскресает из небытия зачарованность близостью и одновременно чуждостью немецкого мира.
В «Ханемане» Хвин рассказывает о судьбе вольного города Данцига в 30-е годы, во время Второй мировой войны и после нее, когда город перешел в руки польской администрации. В этом романе неумолимый Дух Истории, обитавший сначала в ратуше, захваченной нацистами, а затем в коммунистической службе госбезопасности, велит гданьским Робинзонам, выжившим в катастрофе, вместе с новыми жителями города — репатриантами с востока — начать жизнь с чистого листа. Смерть возлюбленной, которая утонула на пассажирском судне около пристани в Глеткау-Елитково, поражает профессора анатомии Ханемана сильнее, чем уничтожение Гданьска во время войны. С тех пор ничего не приносит ему утешения.
Мастерски описанный Хвином мир вещей, гибнущих в пожарах, безвольно переходящих из рук в руки, разрушающихся во враждебном окружении, — еще один символ пустоты и покинутости, отчужденности мира и невозможности вернуться в прошлое. Хвин включает в свой роман историю двух знаменитых самоубийств: Генриха фон Клейста и Генриетты Фогель, а также Станислава Игнация Виткевича и его невесты. Эти обросшие легендами смерти, словно загадка, упражнение для медитации: «Может умереть вовремя и есть настоящее искусство?», — спрашивает себя Ханеман спустя годы. Ответ на этот вопрос в романе дает Ханеману молодая женщина, жизнь которой ненадолго соединяется с его судьбой.
«Во время работы над Ханеманом много раз мне казалось, что я возвращаюсь в мир, в котором уже был когда-то, будто бы я узнаю прежние места, улицы, деревья, предметы, людей. Словно все это я уже когда-то видел» (Стефан Хвин).
Источник: www.polska2000.pl, Ассоциация Вилла Деция, 2001
Книги Стефана Хвина «хорошо читаются». Однако «хорошо» — не значит легко.
Это значит, что сопротивление, оказываемое тканью романа и его требованиями формы, сопротивление, не сразу ощутимое, хоть и несомненное, вместо того, чтобы препятствовать, поощряет к чтению, втягивает в глубь повествования и будит в нас умения, о которых мы сами не подозревали. Важнейшим достоинством романов Хвина следует назвать противоречие: мастерски сконструированные, приглашающие к смакованию текста, обещающие безмятежное путешествие в мир художественного вымысла, они – на самом деле – заражают читателя сомнениями.
В первом, наполовину автобиографическом, романе «Краткая история одной шутки» это сомнение приняло наивную форму детских вопросов. Однако несмотря на столь невинный источник вопросов, они подрывают две азбучных истины мира взрослых: устоявшиеся значения и принцип исторической необходимости. А так как действие происходит в послевоенном Гданьске, это детское сомнение оспаривает основные инструменты, с помощью которых новая власть внедряет порядок и контроль: инструменты идеологические, делящие все на хорошее и плохое, и инструменты исторические, подчеркивающие неотвратимость всего происходящего. Хвин, воссоздающий взгляд ребенка, изобразил свое детство как процесс познания новых слоев времени, которые образуют гданьский палимпсест, включающий в себя разные культуры (немецкая, польская, окраинная), разные исповедания (протестантское и католическое) и противоречащие друг другу эстетики (сталинская, гитлеровская, мещанская).
Главного героя «Ханемана», более серьезного и глубокого, также одолевают экзистенциальные сомнения. Действие романа начинается перед Второй мировой, в нем рассказывается о судьбе гданьского немца, впавшего после смерти любимой, Луизы Бергер, в состояние многолетнего оцепенения. Но спустя какое-то время он возвращается к жизни: предотвращает самоубийство женщины, живущей с ним в одном доме, принимает участие в судьбе немого парня, которого приютили соседи, и в конце концов бежит с ними обоими, спасаясь от ареста. Ханеман проходит путь от глубокого сомнения в ценности жизни до ее уверенного принятия. Его первый отказ от «защиты жизни» понятен не только в контексте смерти Луизы. Все, что видел Ханеман, указывало на то, что жизнь вовсе не обязательна (следовательно, лишена главного смысла) и к тому же бесконечно искалечена: зарождается без спроса и заканчивается вопреки нашей воле, не дает познать себя, складывается из стремлений, которые невозможно назвать и успокоить, сопровождается многочисленными ударами, которым едва ли можно противостоять, а ее основное содержание — единственный опыт, который касается всех, — это опыт потери, бренности и изгнания.
Сомнение, появляющееся в романе «Гувернантка»,— всеобъемлюще, затрагивает смысл всего существования. После вопроса «Что значит жизнь?» («Краткая история») и «Почему жизнь, а не смерть?» («Ханеман»), третья книга спрашивает: «Можно ли победить смерть?». Героиня романа, незамужняя девушка Эстер, — воплощенное противоречие жизни, ее ясных и темных сторон. Она олицетворяет радость существования, горацианскую способность наслаждаться каждым моментом, обаяние неукорененности в сочетании с легкой задумчивостью и мрачной меланхолией, беспечностью, бессознательной жестокостью, объясняющейся отсутствием привязанностей.
Хотя действие следующего романа происходит в первые годы нашего века в Гданьске, Стефан Хвин не заботится о реалиях и не беспокоится о правдоподобности. «Золотого пеликана» можно легко принять за реалистический морализаторский роман, повествующий о том, как один уважаемый преподаватель права стал нищим и испытал на себе все темные стороны действительности. В то же время амбиции писателя гораздо больше — Хвин создает современную притчу, своего рода легенду, основанную на средневековой повести о святом Алексии. Якуб, главной герой этой притчи, убежден, что в результате его ошибки на вступительном экзамене несостоявшаяся студентка в отчаянии совершает самоубийство. Это событие хоть и является только предположением впечатлительного Якуба, мучает героя, превращает его жизнь в кошмар. История падения респектабельного профессора — лишь предлог, важнейшая же составляющая книги носит характер дискурсивный и рефлексивный. Хвина интересует моральное состояние современного человека. Писатель задается вопросом, что стало с душой современного человека, с его религиозностью, ответственностью и совестью. В этой книге есть голос протеста, которым нельзя пренебречь, протеста против мира без Бога, любви и отзывчивости.
Тем не менее романы Хвина не принадлежат к назидательным произведениям: они скорее мудрые, чем поучающие, и скорее возвышающие, нежели указующие. Они окутаны аурой печали, меланхолии, неразрешимости. Его книги можно узнать по тщательным описаниям, которые отражают множественность смыслов, но не теряют из вида детали, по скрупулезным изображениям, передающим богатство предмета, по длинным предложениям, которые стремятся вместить в себя целый мир и представить неразрывность явлений, по спокойному ритму синтаксиса, который отражает желанный замедленный ритм жизни. Но в этих эпических доказательствах сентиментальности жизни сквозит сомнение: предложения длинные, но наполнены вопросительными знаками; описания добросовестны, но в них всегда присутствует неуверенность; явления связаны друг с другом, но бесконечность их связей показывает, что полная картина всегда ускользает от литературы; вещи и люди наделены выразительными чертами, но вслед за этим следуют многозначительные предположения; ритм повествования медленнее жизни, но его нарушают многочисленные тире. Однако благодаря этому Хвин достигает задуманной цели, а именно убеждает, что если существование хрупко, искалечено и неочевидно, следовательно, единственное, что в наших силах, — это рассказывать об этой хрупкости.
В романе «Жена президента» Хвин пользуется жанровыми схемами political fiction. Пациент психиатрической больницы, Ник Карпински, рассказывает историю жены польского президента, которая сбегает из Бельведерского дворца и попадает в коммуну хиппи во главе с таинственным Мастером. Вместе с ним героиня участвует в террористической акции, за что попадает в тюрьму армии США, где как раз находится Карпински. Он влюбляется в нее, защищает от пыток солдат. Под таким приключенческим соусом писатель подает вереницу философских вопросов: неврозы, мании и фрустрация современного человека.
В «Долине радости» можно отметить мотивы фантастического романа. Это история Эрика Штамельмана, гримера, который обладает магической способностью изменять человеческий облик. Действие романа разворачивается в гитлеровской Германии и сталинской России, а герой становится свидетелем невероятных событий: евреев превращает в арийцев, способствует сценическому успеху Марлен Дитрих, и даже «удостаивается чести» поправить красоту мертвого Ленина. Плутовская фабула снова является только поводом:
«Отправной точкой морально-философских размышлений, вплетенных в сюжетную ткань повествования “Долины радости”, служит разоблачение катастрофы, произошедшей на пороге современности. Речь идет о ликвидации оппозиции между внешним и внутренним путем оспаривания внутреннего, сравнения его с метафизической иллюзией. В романе неоднократно повторяется фраза, отсылающая к известной мысли Ницше (“Нет прекрасной поверхности без ужасной глубины”). Хвин пробует уловить и систематизировать страшные последствия потери этой глубины.
Прежде всего, в мире поверхности без глубины разыгрывается великая драма идентичности. Поскольку человек становится только видимостью, появляется соблазн побега от своего “я”, всегда приводящего к пагубным последствиям. Прибавьте к этому тщательно проработанную проблематику маски, видимости, фасада или — в более широком смысле — общей непрозрачности, которая, по мнению Хвина, является самой большой проблемой человека ХХ века», — писал о романе Дариуш Новацкий в газете «Wyborcza» 30.10.2006.
«Девица Фербелин» — роман, в котором Хвин задается вопросом присутствия Христа в современной реальности. Действие происходит в Гданьске на рубеже XIX и ХХ веков и начинается реалистически: дочь плотника, Мария Фербелин, помогает отцу получить заказ на семь виселиц в виде крестов, на которых должны быть повешены смутьяны, мечтающие о вольном городе. Гданьск стремительно превращается в наполовину фантастический город, которым управляет никто иной как Понтий Пилат.
«Несмотря на замечания, здесь есть о чем думать и о чем дискутировать. Хвин написал роман о Христе, не вписывающемся в современный мир, тем более — в современную Католическую церковь. В этой книге есть тоска по польскому феномену, то есть по 1980 году, когда появилось что-то вроде евангелического единения. Больше этого никогда не было», — писала о книге Юстина Соболевская («Polityka», 4.03.2011).
Как исследователь Хвин занимается польской литературой — от романтизма до современности. Научным руководителем его кандидатской диссертации под названием «Романтическая система в современной польской литературе на примере творчества Вацлава Берента, Бруно Шульца, Станислава Игнация Виткевича, Тадеуша Конвицкого, Тадеуша Новака», защищенной в 1982 году, была Мария Янион. В 1994 году Хвин защитил докторскую на тему «Литература и предательство. От Конрада Валленрода до “Малого Апокалипсиса”». В 2010 году опубликовал сборник эссе «Самоубийство как опыт воображения», отмеченную литературной премией «Гдыня». В ней Хвин обращается к литераторам (Александр Ват, Рафал Воячек, Станислав Игнаций Виткевич), историческим личностям (Сократ и Иуда) и вымышленным литературным героям. Трактат, который можно считать и литературной критикой, и комментарием к творчеству самого писателя, считается самым интересным исследованием этой темы в польской литературе.
Источник: Институт Книги в Кракове, сентябрь 2004, актуализация: NMR, май 2016.
Творчество:
- «Краткая история одной шутки. Сцены из жизни Средне-Восточной Европы» («Krótka historia pewnego żartu. Sceny z Europy Środkowowschodniej»), Краков, издательство Oficyna Literacka, 1991.
- «Ханеман» («Hanemann»), Гданьск, издательвтао Marabut, 1995. Российской издание: Москва, издательство АСТ, перевод К. Старосельской, 2003.
- «Гувернантка» («Esther»), Гданьск, издательство Tytuł, 1999. Российское издание: Москва, издательство НЛО, перевод К. Старосельской, 2004.
- «Совместное купание» («Wspólna kąpiel» в соавторстве с Кристиной Ларс), Гданьск, издательство Tytuł, 2001.
- «Золотой пеликан» («Złoty pelikan»), Гданьск, издательство Tytuł, 2003.
- «Страницы дневника» («Kartki z dziennika»), Гданьск, издательство Tytuł, 2004.
- «Жена президента» («Żona prezydenta»), Гданьск, издательство Tytuł, 2005.
- «Долина Радости» («Dolina Radości»), Гданьск, издательство Tytuł, 2006.
- «Дневник для взрослых» («Dziennik dla dorosłych»), Гданьск, издательство Tytuł, 2008.
- «Девица Фербелин» («Panna Ferbelin»), Гданьск, издательство Tytuł, 2011.
романы для молодежи:
- Макс Ларс (псевдоним) «Люди-скорпионы» («Ludzie-skorpiony»), Быдгощ, издательство Pomorze, 1984.
- Макс Дарс (псевдоним) «Человек-буква. Приключения Александра Умвельта во время спецоперации в горах Санта-Крус» («Człowiek-litera. Przygody Aleksandra Umwelta podczas akcji specjalnej w Górach Santa Cruz»), Быдгощ, издательство Pomorze, 1989.
труды по истории литературы:
- «Без авторитета: очерки» («Bez autorytetu (szkice)», в соавторстве со Станиславом Росеком), Гданьск, издательство Wydawnictwo Morskie, 1981.
- «Романтическое пространство воображения» («Romantyczna przestrzeń wyobraźni»), Быдгощ, издательство Pomorze, 1989.
- «Литература и предательство. От Конрада Валленрода до “Малого Апокалипсиса”» («Literatura a zdrada : od Konrada Wallenroda do Małej Apokalipsy»), Краков, издательство Oficyna Literacka, 1993.
- «Самоубийство как опыт воображения» («Samobójstwo jako doświadczenie wyobraźni»), Гданьск, издательство Tytuł, 2010.