Иконография надгробий, или Короткий путеводитель по кладбищенским символам
В современном мире мы редко задумываемся о смерти и забываем о символической роли кладбищ. Мы уже не считаем их «посредниками» в разговоре о вечном, а роль иконографических элементов на современных надгробиях сводится к простым декорациям. Однако до середины ХХ века кладбищенская символика была необыкновенно обширной и удивительно универсальной.
Picture display
standardowy [760 px]
Ангел с маковой луковицей на могиле Халуси Галкувны на кладбище в районе Брудно, Варшава. Фото: Иоанна Марюк
Они были близнецами, сыновьями греческой богини ночи Никте. В искусстве их часто изображали бок о бок: бога смерти Танатоса — как молодого человека с черными крыльями и погаснувшим факелом, бога сна Гипноса — как юношу с посохом и рогом, наполненным водой из реки забвения Леты или маковым соком. Боги смерти и сна были навсегда связаны братскими узами — так же, как сон ночной и сон вечный.
Следы близости сна и смерти мы найдем и в языке. В средневековье соборование называли «dormientium exitium», то есть «таинство смерти спящих». Сейчас мы часто используем выражения «заснул вечным сном» или «спи спокойно». Заботиться о спокойном сне тех, кто отошел в вечность, помогали снотворные и гипнотические особенности мака. Бойки во времена похорон рассыпали семена, пока могилу несли на кладбище; иногда умершему даже насыпали мак в рот, чтобы обеспечить ему спокойный сон и обезопасить живых перед визитами беспокойной души. А вот в районе города Тухоля от нежданных визитов умерших защищались иначе. В гроб вместе с телом клали мешочек с песком и маком или листок бумаги со словами молитвы без завершающего «Аминь». Люди верили, что тогда умерший займется отделением маковых зернышек от песка или начнет читать бесконечную молитву, поэтому ему некогда будет беспокоить живых.
Picture display
standardowy [760 px]
Надгробие семьи Шиллеров на евангелическом кладбище в Варшаве. Фото: Иоанна Марюк
На надгробиях также часто появляется изображение мака как символа вечного сна — его можно увидеть и на католических, и на евангелических кладбищах. Ангелы, держащие в руках мак, часто становятся одним из декоративных элементов могильного ограждения. Интересный пример использования символа маковой луковицы — семейный саркофаг семьи Шиллеров на евангелическо-реформатском кладбище в Варшаве. Размещенный посередине композиции ангел одной рукой держит якорь, а пальцем другой указывает на увенчивающую надгробие надпись «Mors est vita» («Смерть есть жизнь») и окруженный лучами крест. По обеим сторонам ангела располагаются декоративные композиции из маковых луковиц. Смерть — это сон (мак), однако можно искать надежду в вере (якорь), а путь к избавлению и вечной жизни — это вера в Бога (крест с нимбом). Именно поэтому «смерть есть жизнь».
Смерть как переход
Picture display
mały obrazek [560 px]
Ангел на надгробии Эрнеста Гюнзеля на Старом кладбище в Лодзи. Фото: Иоанна Марюк
На надгробном памятнике Зофьи Чешковской, урожденной Кицкой, который находится во флорентийской базилике Санта-Кроче, приводятся строки из стихотворения польского поэта-романтика Теофила Леонартовича. Памятник выполнен в форме дверей — ворот в вечную жизнь. Мотив дверей — открытых, приоткрытых или полностью закрытых — был популярен в период ренессанса, барокко и в XIX веке. Классический пример такого подхода к траурной символике — надгробие основателя лодзинской литейной мастерской Германна Эрнеста Гюнзеля на Старом кладбище в Лодзи. Надгробный памятник выполнен в форме приоткрытой двери, перед которой стоит ангел в длинном одеянии: он символически распахивает перед душой умершего двери в вечную жизнь. Над дверью виднеется надпись: «Gott ist die Liebe» («Бог есть любовь»). Роль элемента, символически разделяющего два мира, часто исполняет драпировка в виде слегка раздвинутого занавеса.
Ангелы служат проводниками в «лучший мир» и одновременно стражниками. На надгробиях часто можно увидеть изображение ангелов траура с опущенными крыльями, ангелов веры, показывающих направление о пути к спасению, или ангелов смерти, которые сопровождают души умерших по дороге на небо.
Embeded gallery style
display gallery as slider
Время между смертью и похоронами считалось переходным периодом, когда миры живых и мертвых переплетаются между собой, а граница между ними стирается. Это отражается в народных поверьях, связанных с процессом погребения умерших. Считалось, что молодые матери, которые умерли, оставив младенцев, через какое-то время после смерти возвращаются, чтобы кормить своих детей. Говорили также, что покинувшая тело душа посещает живых и даже может участвовать в собственных похоронах. Живые в это время предпринимали различные магические действия, чтобы уберечься от новых смертей в семье или от блуждания неспокойной души покойника по земле. В доме умершего закрывали все зеркала (считалось, что отражение лица покойника предвещает новую смерть в семье), не запирали дверь на ключ или открывали окно, чтобы душа могла спокойно вылететь на улицу. Воду, которой омывали тело умершего, разрешалось выливать только в строго определенных местах, а все предметы, прикасавшиеся к телу усопшего, считались нечистыми. Чтобы душа не возвращалась домой, у порога клали топор (так делали на Мазурах) или травы, освященные в костеле (в регионе Вармии). Тело усопшего окуривали растениями, освященными во время Рождества, или же клали такие растения под голову покойника.
Memento mori
Напоминания о бренности и неизбежном конце жизни встречаются не только в поэзии эпохи барокко. Максима «Memento mori» («Помни о смерти») иногда появляется на надгробиях, но чаще на них изображены символы хрупкости человеческой жизни, тлена и смерти. О мимолетности жизни напоминают изображения сломанных деревьев, перевязанных траурными лентами урн, сгоревших свечей, разрушенных колонн, увядших цветов, особенно тюльпанов, которые отцветают быстрее других. Бренность жизни (а одновременно душу, покидающую тело) символизируют также бабочки.
Picture display
standardowy [760 px]
Важным символом смерти был бражник мертвая голова. Здесь — его изображение на могиле Юлиуша Кольберга на евангелическо-аугсбургском кладбище в Варшаве. Фото: Иоанна Марюк
Бабочки — многозначный символ. Жизненный цикл этого насекомого (от яйца через личинку, куколку и гусеницу до имаго), постоянное «умирание» одной формы ради возрождения в следующей, превращает бабочку в символ жизни, смерти и воскресения. В свою очередь птица, символизирующая смерть, — это сова, атрибут хтонических божеств (божеств подземного мира). В старину считалось, что уханье совы предвещает смерть. Саму смерть изображают на надгробных памятниках в виде черепа, скрещенных костей, реже — в виде скелета. Часто ее изображают в виде опущенного факела, древнего символа Танатоса.
Символика бренности бытия тоже очень распространена. Чаще всего это изображение песочных часов, иногда крылатых, где утекающий песок призван напоминать нам о краткости человеческой жизни. Песочные часы — это также атрибут Хроноса, хранителя времени. На надгробиях иногда появляются изображения старика, который держит в руке песочные часы или косу.
Picture display
standardowy [760 px]
Персонификация Времени в виде крылатого старца, опирающегося на песочные часы. Видны также атрибуты Смерти: коса, сова и маковый венец. Повонзки в Варшаве. Фото: Иоанна Марюк
О неизбежности смерти должны были напоминать надгробные надписи (в том числе распространенное латинское изречение «Quod tu es, fui, quod sum, tu eris» — «Тем, кто ты сейчас, я был, тем, кто я сейчас, ты будешь»), а также некоторые погребальные обычаи: в Новой Англии в собраниях музеев сохранились траурные перстни с изображением черепа, а также скрещенные кольца, которые вместе с перчатками дарили на похоронах.
Non omnis moriar
Гробница — это стремление увековечить умершего. Она выполняет две функции: памятную и эсхатологическую (направленную на память о загробной жизни). Таким образом на кладбищах нашли отражение два измерения бессмертия — личное и универсальное.
Слова Горация «Non omnis moriar» («Весь я не умру») — это надежда на память тех, кто остался на земле, попытка на словах или в камне увековечить свое место, заслуги и добродетели в мире живых. На надгробиях мы часто видим не только эпитафии, но и символические изображения профессий (ноты на могилах композиторов, книги на могилах писателей или лейки и грабли на могилах садовников), а также напоминания о достижениях покойного, иной раз самых удивительных. На могиле изобретателя железного крепостного лафета Андрея (Енджея) Венгловского на варшавском кладбище Повонзки установлена внушительных размеров пушка. Кстати, Венгловский сам написал собственную эпитафию.
Picture display
standardowy [760 px]
Могила Андрея (Енджея) Венгловского, варшавские Повонзки. Фото: Иоанна Марюк
Text
Пришел на службу в 1806 году канониром.
В 1860 ушел со службы генерал-майором.
Изобретатель железных лафетов.
Родился в год смерти Грибовала — 1789.
На надгробиях встречаются и символы всеобщей надежды на воскресение и жизнь вечную. Часто они олицетворяют главные христианские добродетели: веру (крест), надежду (якорь) и любовь (сердце), которые указывают прямой путь к спасению через веру в жизнь после смерти. Попадается и более древний символ — уроборос, то есть змея, пожирающая сама себя. Ее изображение можно увидеть на многочисленных надгробиях или на кладбищенских воротах. Он изображен в том числе на внутренней стороне главного входа на Повонзки — на воротах святой Хонораты.
Picture display
mały obrazek [560 px]
Сердце, якорь и крест — элементы центральной части надгробного креста, кладбище в Бронсвальде. Фото: Иоанна Марюк
Особенное значение на кладбищах имеют вечнозеленые растения, например плющ и барвинок. Они настолько срослись с кладбищенским пейзажем, что их даже считают фитоиндикаторами, то есть растениями, которые позволяют историкам культуры идентифицировать места бывших некрополей, на месте которых уже не осталось захоронений. У них есть и символическое значение — они считались символами бессмертия и грядущего рая. На кладбищах также нередко встречаются туя и папоротник. Папоротник, растущий во влажных и темных местах, всегда воспринимался как растение, живущее «между мирами».
Picture display
standardowy [760 px]
Плющ на евангелическо-реформаторском кладбище в Варшаве. Фото: Иоанна Марюк
Растения встречаются и в виде рельефов или слепков на самих надгробиях. Помимо папоротника, падуба и плюща (который благодаря своей цепкости символизировал долгую память) чаще других можно увидеть изображения пальмовых листьев (символ праведности, добродетели, нравственной победы над миром), лаврового листа (долгая память и бессмертие), пальму (символ справедливости, славы и вечной жизни), лилии (невинность, изображения этих цветов чаще всего встречаются на могилах детей и молодых женщин), и, наконец, розы (память и бренность человеческого существования). На могилах известных людей, в том числе героев войны, особенно часто встречаются дубовые листья или венки из них — символ храбрости погибших. «Corona civica», венок из дубовых листьев, еще в Древнем Риме вручали тем, кто спас жизни сограждан в сражении.
Мечта о бессмертии... достижима ли она? Как писала Вислава Шимборская: «Вечность ушедших продолжается, пока о них не забывают». Хороший повод и нам вспомнить о них — День поминовения усопших отмечают 2 ноября.
[{"nid":"5695","uuid":"149c0660-3eab-4f7e-b15d-9a3a314fb793","type":"article","langcode":"ru","field_event_date":"","title":"\u0421\u043e\u0432\u0440\u0435\u043c\u0435\u043d\u043d\u043e\u0441\u0442\u044c \u0432 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u043e\u0439 \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u0438 \u0425\u0425 \u0432\u0435\u043a\u0430","field_introduction":"\u041d\u0430 \u043f\u0440\u043e\u0442\u044f\u0436\u0435\u043d\u0438\u0438 \u043f\u043e\u0441\u043b\u0435\u0434\u043d\u0438\u0445 \u043f\u044f\u0442\u0438\u0434\u0435\u0441\u044f\u0442\u0438 \u043b\u0435\u0442 \u0438\u0441\u0441\u043b\u0435\u0434\u043e\u0432\u0430\u0442\u0435\u043b\u0438 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u043e\u0439 \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u0438 \u0425\u0425 \u0432\u0435\u043a\u0430 \u0441\u0447\u0438\u0442\u0430\u043b\u0438 \u043d\u0430\u0447\u0430\u043b\u043e\u043c \u0441\u043e\u0432\u0440\u0435\u043c\u0435\u043d\u043d\u043e\u0441\u0442\u0438 \u043f\u0435\u0440\u0438\u043e\u0434 \u043f\u043e\u0441\u043b\u0435 \u041f\u0435\u0440\u0432\u043e\u0439 \u043c\u0438\u0440\u043e\u0432\u043e\u0439 \u0432\u043e\u0439\u043d\u044b (\u0442\u043e \u0435\u0441\u0442\u044c \u0432\u0440\u0435\u043c\u044f \u0432\u043e\u0437\u043d\u0438\u043a\u043d\u043e\u0432\u0435\u043d\u0438\u044f \u0430\u0432\u0430\u043d\u0433\u0430\u0440\u0434\u043d\u044b\u0445 \u0442\u0435\u0447\u0435\u043d\u0438\u0439). \u041e\u0434\u043d\u0430\u043a\u043e \u0432 \u043f\u043e\u0441\u043b\u0435\u0434\u043d\u0438\u0435 \u0433\u043e\u0434\u044b \u0438\u0441\u0442\u043e\u043a\u0438 \u0441\u043e\u0432\u0440\u0435\u043c\u0435\u043d\u043d\u043e\u0439 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u043e\u0439 \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u0438 \u0443\u0441\u043c\u0430\u0442\u0440\u0438\u0432\u0430\u044e\u0442 \u0443\u0436\u0435 \u0432 \u0442\u0432\u043e\u0440\u0447\u0435\u0441\u0442\u0432\u0435 \u043f\u0440\u0435\u0434\u0441\u0442\u0430\u0432\u0438\u0442\u0435\u043b\u0435\u0439 \u00ab\u041c\u043e\u043b\u043e\u0434\u043e\u0439 \u041f\u043e\u043b\u044c\u0448\u0438\u00bb (1895\u20131918).\r\n","field_summary":"\u041e\u0442 \u043f\u0430\u0440\u043d\u0430\u0441\u0441\u0438\u0437\u043c\u0430 \u0434\u043e \u0430\u0432\u0430\u043d\u0433\u0430\u0440\u0434\u0430: 5 \u0442\u0435\u0447\u0435\u043d\u0438\u0439, \u043e\u043f\u0440\u0435\u0434\u0435\u043b\u0438\u0432\u0448\u0438\u0445 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u0443\u044e \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u044e XX \u0432\u0435\u043a\u0430.","topics_data":"a:1:{i:0;a:3:{s:3:\u0022tid\u0022;s:5:\u002259609\u0022;s:4:\u0022name\u0022;s:33:\u0022#\u044f\u0437\u044b\u043a \u0438 \u043b\u0438\u0442\u0435\u0440\u0430\u0442\u0443\u0440\u0430\u0022;s:4:\u0022path\u0022;a:2:{s:5:\u0022alias\u0022;s:26:\u0022\/topics\/yazyk-i-literatura\u0022;s:8:\u0022langcode\u0022;s:2:\u0022ru\u0022;}}}","field_cover_display":"default","image_title":"","image_alt":"","image_360_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/360_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=657Yq-o6","image_260_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/260_auto_cover\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=58nl0Ijx","image_560_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/560_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=uyjmQphE","image_860_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/860_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=0DTNnHnI","image_1160_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/1160_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=KQjtn6cS","field_video_media":"","field_media_video_file":"","field_media_video_embed":"","field_gallery_pictures":"","field_duration":"","cover_height":"249","cover_width":"440","cover_ratio_percent":"56.5909","path":"ru\/node\/5695","path_node":"\/ru\/node\/5695"}]