Польша контрастов
Для фотографа такой снимок — как выигрыш в лотерею. Композиционно безукоризненный, на эмоциональном уровне ощущается надлом. Шмидт сделал эту фотографию в 1977 году во время посещения музея на месте бывшего немецкого концлагеря Аушвиц-Биркенау. Уже уходя, он вдруг услышал странный звук. Остановился и заметил смеющихся детей, которые бежали вдоль заграждения из колючей проволоки. Один кадр, два мира. Альбом «Inside Poland» полон таких контрастов.
Альбом, выпущенный после выставки фотографий Шмидта в варшавском Доме встреч с историей, — это повесть о Польше, написанная языком эмоций. Радость переплетается с возмущением, сосредоточенность с раздражением, беззаботность с бессилием. Об этой двойственности говорит и сам фотограф, когда вспоминает свой приезд в Польшу в 70-е оды: «С одной стороны, все это было странным, с другой — таким родным». Шмидт знал родину только по рассказам родителей — им удалось выжить в Холокосте и затем уехать из страны вместе с сыном сразу после окончания войны. Мальчик из Жирардова рос в Венесуэле, а в США получил математическое образование и степень доктора. Логика подсказывала ему, что нужно продолжать научную карьеру, но он послушался интуиции.
Еще подростком восхищался творчеством Ингмара Бергмана и хотел стать режиссером. Во время короткой поездки в Польшу в 1974 году ему представилась возможность наблюдать за работой мастеров, когда он фотографировал на съемочной площадке фильмов «Квартальный баланс» Кшиштофа Занусси и «Земля обетованная» Анджея Вайды. Кадры, попавшие в альбом, показывают нам режиссеров с другой стороны: Занусси — требовательный учитель, тесно взаимодействующий с актером, а Вайда — интроверт, погруженный в свои мысли. Это особенно заметно на фоне сурового индустриального пейзажа. Режиссер склоняется над сценарием, но отводит взгляд, будто ищет ответа где-то в другом месте. Благодаря получившейся случайно двойной экспозиции снимок приобрел сюрреалистический оттенок.
Год спустя Шмидт вернулся в Польшу на более долгий срок и объехал всю страну с «Лейкой» в руках и удостоверением Американского общества фоторепортеров в кармане. Этот документ открыл ему двери, закрытые для польских фотографов. Через объектив фотоаппарата он наблюдал за работой шахтеров, недовольством работников судоверфи, энтузиазмом политиков во время праздника урожая, волнением участников первомайского парада, смотрел на пропагандистские лозунги на стенах, которые полностью расходились с действительностью. Он фотографировал дворы, заглядывал в дома, поймал момент, когда премьер-министр Петр Ярошевич дремлет во время заседания сейма. Почти незамеченным он проникал в полный курьезов реальный мир и запечатлевал метафорический мир искусства: кино, театра, музыки. Однако даже в его типично репортерских снимках больше лирики, чем прозы.
Фотографии польских реалий 70-х стали пропуском в два фотоагентства: Black Star в Нью-Йорке и Rapho в Париже. Шмидт приехал во французскую столицу в 1980 году. Здесь он познакомился с приверженцами гуманистического направления в фотографии, которому следовал и он сам. В работах Вилли Рони и Робера Дуано — некогда верного собеседника за вечерним чаем — он ценит ощутимую связь с человеком, а у Эдуарда Буба замечает поэзию. Так же, как и Шмидт, он старается ухватить в кадре эмоцию и создает нечто вроде интимного дневника.
В 90-е годы Шмидт окончательно перебрался в Польшу. Однако фотографий свободной от коммунистической идеологии страны в альбоме гораздо меньше. И насколько снимки 1974–1978 годов прочитываются в политико-экономическом контексте, настолько кадры новой Польши таких коннотаций не имеют. Может быть, потому, что Шмидт не концентрируется на исторических событиях, его привлекают скорее экспрессия и уникальность момента. Мимолетные эпизоды, выходящие за границы времени и пространства. О таком подходе свидетельствует и не хронологическое расположение в альбоме фотографий, которые представлены крайне минималистично: черно-белые снимки на белом фоне, без подписей, без дат (авторский комментарий размещен в начале книги). «Inside Poland» — это и путешествие (в том числе незапланированное, вглубь себя), и социологический портрет поляков.
Гармония
Так же, как и Анри Картье-Брессон, Шмидт большое значение придавал композиции. Фотопленка для него — словно холст для художника. Шмидт избегает беспорядка и случайных всплесков. Это прекрасно иллюстрирует фотография детей на турнике, сделанная в варшавском микрорайоне Брудно в 1976 году. Чем дольше зритель всматривается в эту геометрическую картинку, тем больше замечает правильных форм (например, ноги ребенка повторяют трапецевидную форму площадки). Шмидт следит за связностью компонентов, стремится к тому, чтобы форма и содержание составляли неразрывное целое. Он находит аналогии между визуальным равновесием и музыкальной композицией, где «звуки выстроены во времени по тонам, длительности, звучанию». Он знает, о чем говорит: он интересуется классической музыкой, в качестве хобби играет на флейте, а лекции по феноменологии музыки ему читал румынский дирижер и композитор Серджу Челибидаке, который превращал концерты в духовный опыт. Достичь такого состояния фотографу помогает медитация.
Интенсивный момент
Брессоновской концепции решающего момента Шмидт предпочитает интенсивный момент, в котором сосредотачивается переживание. Именно поэтому он полностью отбрасывает интеллектуализм. «Разум должен быть пуст, чтобы ясно видеть», — повторяет он высказывание индийского мудреца Джидду Кришнамурти. «Философия фотографии основана, прежде всего, на непосредственном наблюдении», — считает Шмидт. В альбоме «Inside Poland» он много внимания уделяет религиозным праздникам: первому причастию, паломничеству Иоанна Павла II в Польшу, молитве хасидов в Лежайске, а среди портретов мы найдем и православного священника, и мастера дзен. Вероисповедание не имеет значение — важна сама трансцендентность.
Один из самых характерных своих снимков Шмидт сделал во время службы в Ловиче в 1976 году. Его сила — в светлом силуэте девочки в динамической позе, которые контрастируют с сосредоточенными, смотрящими на алтарь людьми, одетыми в черное. Экспрессию момента подчеркивает дуновение ветра и читающаяся в глазах девочки неуверенность.
На другой фотографии — близкой тематически, но сделанной в 90-е годы — главную роль играет яркое августовское солнце. С этой сценой связана одна история. Во время паломничеств многие принимали Шмидта за священника — в Кальварии Пацлавской так и произошло. Пожилая женщина попросила пройти вместе с ней по крестному пути и вместе прочитать молитву. На последней остановке фотограф надел на объектив оранжевый фильтр, придав тем самым кадру драматургии. Только на проявленной пленке он заметил сидящего мужчину.
В альбоме «Inside Poland» преобладают оптимистические акценты и неожиданные ситуации. Эти фотографии — не столько комментарий к реальности (хотя они выполняют и эту функцию), сколько призыв искать новые смыслы за привычными объектами. Кроме того, они прекрасно иллюстрируют творческий путь автора и его подход к фотоискусству.
«Inside Poland. Marian Schmidt. Fotografie / Photographs»
Фотографии: Мариан Шмидт 1974–2000
Вступление и редакция: Малгожата Пужинская
Перевод на английский язык: Мариан Шмидт
Графическое оформление: Катажина Бжостовская
Издательство: Dom Spotkań z Historią, Варшава, 2017
Количество страниц: 116
ISBN: 978-83-62020-86-7