Окончил философский факультет Варшавского университета и режиссерский факультет Государственной высшей школы кино, телевидения и театра в Лодзи в 1973 году. Работать по профессии начал в 1970-е годы: был ассистентом режиссера у Даниэля Шчехуры и Кшиштофа Занусси. С 1976 года сотрудничал с киноcтудией Анджея Вайды «Х», на которой снял фильмы «Женщина и женщина» и «Учебные занятия». Кроме того, в 1976 году в Драматическом театре в Валбжихе поставил «Биографию» Кшиштофа Кесьлёвского. В 1981 году Рышард Бугайский снял полнометражную картину «Допрос», чей посыл, не соответствующий политической линии польских властей периода военного положения, послужил непосредственной причиной роспуска вайдовской cтудии. Официальная премьера «Допроса» состоялась лишь в декабре 1989 года, уже после смены политического курса. Затравленный властями, в 1985 году режиссер решил эмигрировать в Канаду, где снимал популярные телесериалы и реализовал полнометражный фильм «Просека» («Clearcut»). Вернулся в Польшу в 1995 году. С 1997 года в течение нескольких лет был главным режиссером «Новостей» на канале TVP. Снимает игровое, документальное кино, телесериалы и телеспектакли для Театра телевидения. Кроме многократно переиздаваемой книжной версии «Допроса» опубликовал романы «Я признаю вину» (1985) и «Соль и перец» (2000), где описываются дальнейшие судьбы героев его самого известного фильма.
Рышард Бугайский — лауреат многочисленных наград различных кинофестивалей, в том числе премии «Золотая гроздь» фестиваля в Лагове, приза зрительских симпатий и специального приза Фестиваля польского художественного кино в Гдыне, а также премии «Серебряный Хуго» МКФ в Чикаго (все — за фильм «Допрос»). В 1990 году журнал «Film» признал картину «Допрос» лучшим польским фильмом 1989 года. «Так уж повелось, что я считаюсь специалистом по гэбистам и спецслужбам», — отметил Рышард Бугайский в интервью газете «Rzeczpospolita» (10.12.2004), рассказывая о том, как его воспринимают польские кинокритики.
Режиссер знаменитого «Допроса» начал свою творческую карьеру в конце 70-х довольно типичным для той эпохи и того поколения образом. В его ленте «Женщина и женщина» были довольно интересно показаны характеры героинь, тем не менее, она не выделялась на фоне общей традиции, выработанной предшественниками и вмещающейся в понятие «кино морального беспокойства». То же самое можно сказать и о его телефильме «Учебные занятия».
Настоящим дебютом режиссера, самостоятельным, полнометражным кинофильмом стал «Допрос», благодаря которому Бугайский и прослыл тем самым «специалистом по спецслужбам». Он начал снимать его в короткий период оттепели, а закончил уже после введения в стране 13 декабря 1981 года военного положения. Стенограмма курьезнейшего заседания комиссии по приемке «Допроса» от 23 апреля 1982 года до сих пор остается одним из документов, наглядно иллюстрирующих тогдашнюю политическую обстановку. Не единогласно, но все-таки большинством голосов комиссия заблокировала прокат фильма Рышарда Бугайского. Один из самых яростных противников «Допроса», режиссер Мечислав Васьковский, вопрошал:
«Как получилось, что после введения в нашей стране военного положения удалось закончить съемки этого фильма? (…) Кто за это ответственен?» (из книжного издания: Рышард Бугайский, «Допрос», 1990, цит. по: Малгожата Хендриковская, «Хроника польской кинематографии 1895–1972).
Судьбы «Допроса» и самого режиссера — отличный пример вмешательства политики в искусство. Лента многие годы пролежала на полках, однако это не помешало ей дойти до зрителя. Переписанный на видеокассеты и выпущенный в книжном формате подпольным издательством «NOWA», «Допрос» разошелся среди широчайшей аудитории. Так, казалось бы, обреченное цензорами на небытие произведение приобрело невероятную популярность.
Однако «Допрос» не стал для режиссера универсальным пропуском на западный кинорынок. Для тамошней публики и критики Бугайский был автором фильма, малопонятного для не ориентирующейся в реалиях Восточной Европы зрителя. О том, насколько велико было это непонимание, может свидетельствовать напечатанная в австралийском журнале «Cinema Papers» в августе 1990 года (и процитированная в журнале «Kinо» 1/1991) рецензия критика Скотта Мюррэя, который назвал «Допрос» «образцом польского кино в его максимально истерической форме», фильмом, «абсурдно утрированным как по режиссуре, так и по актерской игре», наверняка ни в малейшей степени не отдавая отчета в том, насколько «утрированной» была в эпоху сталинизма польская действительность, о которой рассказывала картина Бугайского.
Но «Допрос» — это фильм не только о гнете сталинской тюремной системы 1950-х, но фильм о человеческом достоинстве. Оттого его можно интерпретировать не только буквально исторически, но и в универсальных категориях.
Удачной идеей режиссера было сделать главным героем не отважного бойца Армии Крайовой, а не слишком умную девушку сомнительной нравственности. Тоня из «Допроса» — это, по выражению Яна Ольшевского, «антигероиня в ситуации, вынуждающей ее к геройству» («Film», 7/1990).
«Парадоксальным образом ее наивность помогла ей остаться человеком, — говорил о своем персонаже Рышард Бугайский. — Эта простая девушка в один прекрасный момент начинает задумываться о том, кто она такая на самом деле. И с этого момента начинает понимать, за что она сражается — уже не за жизнь, а за человеческое достоинство» («Ekran», 3/1990).
Второй удачной находкой был персонаж допрашивающего Тоню следователя. Этого человека Бугайский изобразил винтиком бесчеловечной системы и поместил в обстоятельства, в которых он, несмотря ни на что, пытается оставаться человеком. Кристина Янда и Адам Ференцы создали в этой картине психологически сложные, но при этом достоверные образы.
Большая часть польских зрителей, которые посмотрели фильм на нелегальных показах, оценила глубину затронутой в нем темы. Но звучали и отзывы, совершенно противоположные тем, что были высказаны на «знаменитом» заседании комиссии.
«После “Допроса” я получил письмо от женщины, которая в сталинскую эпоху сидела в тюрьме. Она писала, что, показав в своем фильме офицера госбезопасности, которому не чужды человеческие чувства, я оскорбил всех узников коммунизма. (…) Но ведь мир не черно-белый. К тому же для того, чтобы рассказать интересную историю, нужно показать очеловеченное зло» («Rzeczpospolita», 10.12.2004).
Что касается творческого кредо Рышарда Бугайского, то оно может быть выражено словами самого режиссера: ему интересна серая этическая зона, где зло бывает несколько очеловечено, а добро порой стоит на ненадежном или даже на ложном фундаменте. Размытые границы между добром и злом — эта тема, кажется, особенно увлекает Бугайского. Предметом исследований режиссера является человек, на которого он смотрит по-конрадовски. Человек, который может пасть, но после этого способен подняться. А также тот, кто внешне кажется благородным, а внутри совершенно испорчен. Эта дихотомия присуща природе человека, который, используя определение автора «Допроса», «останется таким же, как и был — великолепным и ужасным одновременно» («Ekran», 3/1990).
В том или ином виде нравственные дилеммы присутствуют и в более поздних работах Бугайского. Например, в снятом в Канаде фильме «Просека», где автор исследовал ловушки пацифизма, поместив своего героя в условия, в которых тому приходится признать правоту действий, которые он до этого осуждал. В своем канадском фильме Бугайский как будто говорит, что не все то, что кажется абсолютным добром, действительно является таковым; то же самое касается абсолютного зла.
По возвращении в Польшу режиссер снял фильм «Игроки». Съемки происходили во время выборов 1995 года, картина была посвящена предыдущим выборам, которые прошли в 1990 году. Бугайский попытался вновь нащупать пульс польской действительности.
Первые по-настоящему свободные президентские выборы в независимой Польше сами по себе были и увлекательным спектаклем, и своего рода тестом для польского общества, которое, окрыленное обретенной в борьбе свободой, было готово отдать власть в руки первого попавшегося афериста. Противостояние между Лехом Валенсой и Станиславом Тыминским, а также то, как в то время вели себя и как думали поляки, несомненно стало благодарным материалом для размышлений о величии и ничтожестве человеческой натуры. Несомненно те события заслуживали того, чтобы посмотреть на них, как на готовый сценарий для спектакля с участием целого народа. Как на увлекательный сюжет, не нуждающийся в схематических фабулах родом из политикал-фикш, из-за чего критики окрестили этот фильм польской, неудачной версией «Дня Шакала» или даже непреднамеренной — потому что история рассказывается на полном серьезе — пародией на эту американскую картину (Анджей Колодынский, «Video Club», 11/1995, Ежи Нечиковский, «Wiadomości Kulturalne», 45/1995).
Неудачный выбор сценария, можно, наверное, объяснить долгим отсутствием режиссера в стране, а также тем, что он не был непосредственным свидетелем политических событий 1990 года.
Присущий Рышарду Бугайскому талант наблюдателя и умение психологически анализировать персонажей и их поступки заметны в телеспектаклях, поставленных режиссером после возвращения на родину. В таких работах, как «Мишка Колабо», «Торговых агентов просим не беспокоить» или «Ньюз» Бугайский демонстрирует характерное видение мира во всем его многообразии и сложности, а также склонность к анализу феномена манипуляции ближним. Подготовленная для Театра телевидения пьеса сербского писателя Душана Ковачевича «Профессионал», как и «Допрос», рассказывает об особых отношениях офицера спецслужб и его жертвы, а также о том, как оба эти персонажа поменялись местами (Малгожата Пивовар, «Rzeczpospolita», 10.12.2004).
Спектакли для Театра телевидения занимают в творческом багаже Рышарда Бугайского особое место. Именно в них он наиболее полно реализует свои идеи. В прочих же его телевизионных работах, адресованных массовому зрителю (например, сериалы «Да или нет» и «На Вспульной»), Бугайский всего лишь обеспечивает полагающееся такого рода продукции стандартное качество. По этому же принципу он выпускал телепродукцию за рубежом.
Полнометражный фильм «Звездное небо над головой», о подготовке к съемкам которого Рышард Бугайский говорит уже давно и в котором режиссер планирует затронуть проблему журналистской этики и разоблачительной роли журналистов — представителей так называемой четвертой власти — все еще остается на стадии проекта.
А пока Рышард Бугайский снял историческую ленту «Генерал Нил» о генерале Августе Эмиле Фильдорфе, легендарном «Ниле», приговоренном в 50-е годы коммунистической властью к смертной казни по сфабрикованному делу. Нил был комендантом управления диверсионной службы главного командования Армии Крайовой (АК), заместителем главного коменданта АК, руководителем организации «НЕТ», созданной в 1943 году для борьбы с Красной Армией. На первый взгляд этот фильм похож на «Допрос» — оба рассказывают о жертвах репрессивной сталинской системы — однако между ними заметны существенные отличия. Образ антигероини Тони Дзивиш из «Допроса» был интересен с драматургической и психологической точек зрения. Фильдорф же является безусловным героем и таковым остается. Таким образом, перед нами снятая с большим пиететом историческая реконструкция, а вовсе не тонкий психологический анализ. Фильдорф показан несгибаемым бойцом, благородным и человечным.
Рышард Бугайский, следуя законам жанра, при создании своего персонажа был вынужден отказаться от того, что придавало особую художественную ценность «Допросу» и театральным постановкам в Телевизионном театре. Тем не менее фильм получил специальный приз жюри на WorldFest Independent Film Festival в Хьюстоне, Golden Reel Award на Tiburon International Film Festival и специальный приз на чикагском Фестивале польского кино в Америке, а также был номинирован на получение кинопремии «Орлы» за лучший сценарий и сценографию.
В 2013 году Рышард Бугайский снял «Закрытую систему» — основанный на реальных событиях фильм о предпринимателях, ставших жертвами коррумпированной системы юстиции, которую в картине олицетворяют, в частности, продажный прокурор (Януш Гайос) и высокопоставленный налоговик (Казимеж Качор). Часть критиков упрекала картину в схематичности, хотя абсолютное большинство рецензентов положительно оценили ее значение для обсуждения проблем современной Польши.
«“Закрытая система” позволяет нам не только внимательнее взглянуть на нынешнюю Польшу, но также помогает увидеть трагедии затравленных коррумпированными СМИ и силовыми органами невинных людей. Авторы показывают разные реакции поляков на преследование со стороны властей. Одна из жен, словно львица сражается за мужа (Беата Щибакувна) и с помощью журналиста объявляет войну “системе”. Другая опускает руки и прячется от проблемы в собственной кровати. Как бы повели себя мы? Пожалуй, никто не хотел бы проверить это на себе», — писал Лукаш Адамский («W Polityce», 4.04.2013).
«Нетрудно предугадать, что картина Рышарда Бугайского — как и все значительные фильмы последних лет — будет вписана в наш бесконечный политический спор. Поэтому одни увидят в “Системе” метафору коррумпированной Речи Посполитой, другие — всего лишь агитку против нынешней политической системы. Но в данном случае от критиков мало что зависит. Мы уже давно требовали острого, ангажированного фильма о современной Польше. Пожалуйста, вот он», — добавлял Здзислав Петрасик («Polityka», 2.04.2013).
Фильм был награжден премией Организации работодателей Республики Польша «Вектор» за «смелое стремление рассказать о проблемах, с которыми ежедневно сталкиваются польские предприниматели перед лицом безжалостной бюрократической машины, а также за необычайное упорство, благодаря которому создание этого фильма стало возможным». Картину также отметили на фестивалях польского кино в Торонто и Чикаго.
Во второй половине 2016 года Бугайский представил зрителям свой очередной фильм, затрагивающий непростые исторические темы: это «Катаракта», героиней которой стала Юлия Бристигер, знаменитая «Кровавая Луна» — известная своей жестокостью сотрудница спецслужб, которая в конце жизни стала близка к кругам духовенства и оппозиционной интеллигенции, сосредоточенным вокруг центра для незрячих и слабовидящих в Лясках, и умерла ревностной католичкой.
Кроме того, Рышард Бугайский сотрудничал с режиссером Даниэлем Шчехурой при создании анимационных фильмов «Хобби» (1968) и «Десант» (1987), а также с режиссером Кшиштофом Занусси (к/ф «Иллюминация», 1972). Он является автором рассказа, ставшего литературной основой для эпизода под названием «Билет до Франкфурта» в сериале «07, отзовись» (1984).
В телевизионном театре в 70-е годы Рышард Бугайский поставил «По ту сторону свечей» и «Трисмус» Станислава Гроховяка, а в 1981 г. — пьесу «Дон Карлос» Фридриха Шиллера. К более поздним его работам относятся: «Мнения сторон» (1996) Рональда Харвуда, «Великий маг» (1997) Анджея Ленартовского, «Затерявшись в Йонкерсе» (1998) и «Пышная дама» (2000) Нила Саймона, «Мыльная опера» (2000) Дьёрдя Шпиро, «Мишка Колабо» (2001) Петра Кокочинского, «Торговых агентов просим не беспокоить» (2003) Саймона Блока, «Профессионал» (2004) Душана Ковачевича, а также пьесы собственного сочинения: «Ньюз» (2002) и «Смерть ротмистра Пилецкого» (2006). За последнюю Рышард Бугайский в 2007 году получил приз на Фестивале Театра Польского радио и телевидения «Два Театра» в Сопоте «за оригинальный польский драматургический текст», а также специальную премию жюри в категории «видео-фильм: политическая/международная тематика» на Worldfest Independent Film Festival в Хьюстоне.
Автор: Эва Навуй, декабрь 2004; актуализация: NMR, август 2016.