Здесь же Титков обратил внимание, что фильмам, которые снимают режиссеры его поколения, недостает «размаха, творческого начала, желания создать масштабную картину». Он считал, что никто не занимается «частной, личной, скрытой от дневного света тематикой», и желал, чтобы фильм, с одной стороны «увлеченно, страстно говорил о нашей жизни», а с другой, «был бы более рефлексивным, интровертным».
Эти постулаты Анджей Титков воплощает как в документальном, так и в художественном кино. Вскоре после выхода на экраны сериала «Система кровообращения» в беседе с Эльжбетой Долинской Анджей Титков говорил, что в создании игровых фильмов ему очень помогает опыт документалиста. Но при этом уточнял, что «речь идет об определенном мировоззрении, определенной чуткости, о восприимчивости к конкретным проявлениям реальности, а не о механическом переносе документальных приемов в игровое кино» («Film», 14/79).
В этом же интервью Титков еще раз подчеркнул, что его интересует не реалистическое кино в духе чешской «новой волны», а художественное, но при этом разыгрывающееся в «конкретной и узнаваемой действительности». Это важное уточнение. Сняв посвященный поэту Анджею Бурсе художественный фильм «Отраженный свет» (1989), он заявил, что ему важен диалог со зрителями на тему экзистенциальной ситуации человека, но человека не абстрактного, а помещенного в конкретные реалии.
Фильмы Анджея Титкова с самого начала выделялись на фоне творчества других режиссеров его поколения. Их отличала какая-то личная интонация, выход за границы социального или политического контекста. Титков не ограничивался внешней канвой истории, он любил проникать во внутренний мир своих героев, и у него это отлично получалось. Например, в нашумевшей картине «Дай мне это» режиссер смог так «подсматривать» за поступками героев, что как бы превращался в их доверенное лицо, становился близким человеком, который слушает их, не включая камеру.
Как писал Ежи Армата («Film», 47/1988), Анджей Титков умеет создать такую атмосферу, когда его герои, зная, что их снимают, ведут себя естественно и искренне. Киновед Тадеуш Соболевский даже утверждал: когда смотришь фильмы Титкова, создается впечатление, будто режиссер «влезает в шкуру» своих героев («Kino», 2/90).
Совершенно очевидно, что Титков снимает свое кино не с позиции стороннего наблюдателя. На одной из авторских встреч режиссер говорил, что часто сближается со своими героями и их общение сохраняется и по окончании съемок.
Ежи Армата так писал о фильмах Титкова: