Проект «Планета Лем» отдает дань уважения этой лемовской и краковской традиции. Это дом, который буквально зовет нас зайти внутрь — по делу или просто так. Может, посмотрим выставку? Примем участие в каком-то событии или присоединимся к дискуссии, или, заскучав, выйдем посреди разговора? Или выпьем кофе и съедим что-нибудь сладкое? Или просто посидим в приятном месте, чтобы почитать что-нибудь в смартфоне — как это предсказал Лем еще семьдесят лет назад в своем «Магеллановом облаке»?
Делая что-либо из перечисленного выше или все сразу, мы продолжим традиции Лема и Кракова. А если во время этой прогулки мы случайно встретим знакомого и вступим с ним в спор о науке, политике, литературе или автомобилях, то мы по-настоящему окажемся на планете, где жил и творил Станислав Лем. Лема сформировали два города: Львов, где он прожил первые двадцать пять лет и который оставил ему самые страшные, но одновременно и самые счастливые воспоминания, и Краков, который сделал его писателем, философом, активистом, гражданином, отцом, мужем, иначе говоря — зрелым человеком.
То, что после 1945 года семья Лемов из Львова оказалась именно в Кракове, стало возможным благодаря счастливому стечению обстоятельств — как в жизни одного из лемовских апокрифических авторов «книги в книге», профессора Цезаря Коуски. Во-первых, семья Лемов могла не дожить до конца войны, а во-вторых, по ее окончании оказаться в Катовице, Вроцлаве, Лодзи или Варшаве. Краков был не самым очевидным городом для переезда поляков из-за Буга.
Если бы Лем не оказался в Кракове, он не стал бы писателем. Выбрал бы другую карьеру, которая наверняка была бы столь же блистательной. Может быть, как и мечтал в детстве, стал бы инженером-изобретателем или, как хотели его родители — врачом, или же, как мечтал уже в более взрослом возрасте, — академическим философом.