Радослав Романюк в «Другой жизни» (издательство Iskry, 2012) взял на себя труд расшифровки прообразов литературных героев Ивашкевича, которых писатель часто камуфлировал, особенно если речь шла о мужчинах. Так было с Мечиславом Козловским, героем изданного в 1917 году сборника «Октостихи», или пастушка из имения в Стависко (впоследствии — водителя Ивашкевичей Владислава Кусьвика) из поэтического цикла «Лето 1932». Но отнюдь не сексуальные предпочтения Ивашкевича стали причиной кризиса в его семье. В своих дневниках писатель подчеркивает, что гомосексуальные увлечения существовали для него отдельно от любви к жене и дочерям, которая всегда была для него гораздо важнее. «Ханя, естественно, знала (причем не из сплетен, а непосредственно от меня), за кого выходит замуж», — вспоминает Ивашкевич.
О частной жизни Ивашкевича и его жены писала Людвика Влодек — правнучка Ярослава и Анны в книге «Пра. О семье Ивашкевичей».
Кризис в Стависко
Причиной кризиса было психическое заболевание Анны, которое с начала 30-х годов постепенно прогрессировало. В начале 1935 года Анна уже пребывала в плачевном состоянии, отказывалась встречаться с людьми, почти не вставала с кровати, была одержима манией самоубийства, попала в больницу. Муж окружил ее нежностью и заботой. «Это был действительно героический период в жизни Ярослава, и только тот, кто его знал, мог оценить, какие колоссальные усилия, какая безграничная доброта и терпение понадобились ему для того, чтобы вырвать жену из когтей болезни и горя», — вспоминала Ирена Кшивицкая. К концу 30-х жизнь Ивашкевичей нормализовалась. Анна выздоровела, финансовое положение семьи постепенно улучшалось, супруги радовались жизни, путешествовали, дочки росли здоровыми. Эту идиллию прервала война. Оккупацию Ивашкевичи пережили в Стависко, где многим давали убежище, в том числе скрывающимся от нацистов евреям.
Придворный писатель?
Больше всего споров вызывает послевоенный период жизни Ивашкевича, а именно его роль любимца новой власти. Александр Ват как-то сказал, что Ивашкевич «всегда был придворным писателем, он всегда находился в хороших отношениях с властью, с начальством, с элитой. Само собой, когда власть поменялась, он по-прежнему дружил с элитой». После войны писатель активно участвовал в политической жизни страны — был депутатом Сейма ПНР (с 1952 года до самой смерти), председателем Польского комитета защитников мира, был награжден Орденом строителей Народной Польши и Ленинской премией «За укрепление мира между народами» (1970). Ивашкевич выступал на партийных собраниях и написал несколько идеологически ангажированных стихотворений. За это власти оставили семейству Ивашкевичей поместье в Стависко. Благодаря связям Ивашкевича в политическом руководстве ему удалось защитить Стефана Киселевского, Павла Ясеницу и многих других неугодных писателей, которых хотели изгнать из Союза польских литераторов, который он возглавлял в 1945–49 и 1959–1980 годы.
Последняя любовь
«Дневники» открывают иной облик уже немолодого писателя. Второй том «Дневников» в значительной степени посвящен «последней большой любви» их автора к Ежи Блещинскому. «Пожалуй, никто в польской литературе не писал так откровенно о гомосексуализме», — считает один из редакторов издания Агнешка Папеская. В 62 года Ивашкевич переживает «самую большую, последнюю любовь своей жизни», терзается муками ревности, когда Ежи начинает встречаться с женщиной, признается, что словно институтка ждет писем и телефонных звонков. Роман превращается в трагедию — 28 мая 1959 года Ежи умирает от туберкулеза. Его уход станет своего рода цезурой в жизни Ивашкевича, который начинает все чаще задумываться о том, что он тоже смертен.
В то же время он с определенным удовлетворением наблюдает за собой как за писателем, который даже величайшую трагедию способен преобразовать в материю литературы. Смерть Ежи, например, вдохновила его на создание рассказа «Любовники из Мароны».
Певец уходящего времени
По мнению критиков, ведущее место Ивашкевича в современной польской литературе закрепила, прежде всего его новеллистика, начиная со сборников «Барышни из Вилько» (1933) и «Мельница на Утрате» (1936). Ностальгическое настроение историй о тщете человеческих усилий и разбитых временем мечтах будет присутствовать и развиваться в его последующих произведениях, таких, как «Блендомежкие страсти», «Мать Иоанна от Ангелов», «Мельница на Лютыне», «Сны», «Сады», «Июньская ночь», «Гейденрейх», «Завтра жатва», «Ксении и элегии», «Итальянский песенник», но прежде всего — в изданном в 1977 году сборнике «Карта погоды». В творческом багаже писателя есть пьесы — «Лето в Ноане», «Маскарад», «Женитьба господина Бальзака», очерки и биографические эссе на музыкальную тему — «Встречи с Шимановским», «Шопен», книги воспоминаний — «Путешествия в Польшу», сборники фельетонов и рецензий, а также переводы Клоделя, Толстого, Чехова, Андерсена.
Не так давно в издательстве Zeszyty Literackie вышла книга писем Ивашкевича Анджею Вайде. Ивашкевич переписывался с режиссером с 1970 года (тогда состоялась премьера фильма по его рассказу «Березняк») и до конца жизни. Самой знаменитой вайдовской экранизацией прозы Ивашкевича стал фильм «Барышни из Вилько».