Вклад еврейского меньшинства в спортивные достижения II Речи Посполитой был значительным и — как пишет автор текста к альбому, профессор Даниэль Гринберг —неслучайным. Как получилось, что народ, в традиции которого дух важнее тела, начал массово заниматься спортом? И каким образом спорт стал элементом новой пропагандистской риторики, инструментом политической и общественной борьбы и, наконец, вызовом антисемитам?
Об этом можно прочитать в двуязычном (польско-английском) альбоме «Будь сильным и храбрым», который профессор Гринберг снабдил обстоятельными комментариями. А благодаря архивным фотографиям мы можем увидеть, как выглядел еврейский спорт в довоенной Варшаве.
Почему «еврейский спорт»?
Как объясняет профессор Гринберг, еврейский спорт вырос из совершенно иной традиции, нежели спорт европейский, восходящий корнями к древнегреческому идеалу калокагатии, который подразумевал занятия физическими упражнениями и участие в спортивных играх. «Евреи в это время гордились силой библейского Самсона и умением Давида стрелять из пращи, но греческий культ тела был им долгое время абсолютно чужд, а мужская нагота вызывала смущение», — пишет профессор Гринберг.
Гринберг с точностью указывает момент, когда рождается еврейский спорт, и показывает его в широком политическом, общественном и культурном контексте. Он обращает внимание на такие явления, как попытка привить всему европейскому обществу идеалы немецкой системы Яна — милитаризированной, опирающейся на коллективные гимнастические упражнения версии физической культуры — или желание копировать немецкие гимнастические союзы.
В то же время он показывает специфику истоков еврейского спорта, которые были тесно связаны с сионистским движением, в частности, с идеей еврея-халуца — пионера, которого в Европе готовили к освоению пустынной Палестины. «В отличие от классического городского еврея, занимающегося прежде всего торговлей, это должен был быть кто-то разносторонний, которому не чужды были физическая работа и сельское хозяйство», — объясняет Гринберг и вводит понятие «мускулистое еврейство» (по аналогии с «мускулистым христианством» — популярной социальной концепцией времен викторианской эры).
«Мускулистый иудаизм»
Согласно этой концепции, предложенной в 1898 году одним из создателей сионизма, венгерским евреем Максмом Нардау, именно физическая сила была ответом на вызовы эпохи. По его мнению, физические упражнения должны были предотвратить «дегенерацию евреев из больших городов» и привести к «регенерации еврейской расы». Важно то, что высокая оценка витальности и физической работы шли в паре с отработкой навыков сотрудничества и коллективной работы.
Интересно, что благодаря концепции «нового еврея» и популярности сионизма и социализма в еврейских общинах Восточной Европы, еврейские клубы были основаны в Восточной Галиции в начале ХХ века на два года раньше, чем польские.
«Маккаби Варшава»
Варшава дождалась первого еврейского клуба лишь в 1915 году. Именно тогда в оккупированной немцами столице появился самый крупный еврейский спортивный клуб будущей II Речи Посполитой — символ гордости еврейского меньшинства и важное звено во всемирном движении Маккаби (название образовано от имени Иуды Маккавея, предводителя еврейского восстания в 167-160 гг. до н.э.). Гринберг рассказывает о том, как во время I мировой войны тренером варшавского Маккаби был немец, бывший полицейский из Бонна, Михаэль Альберкирх. По-видимому, это он привил спортсменам настоящую прусскую дисциплину. Легенда гласит, что в 1916 году Альберкирх за один день без ошибок выучил все команды на иврите.
Маккаби размещался в престижном Пассаже Симонса (на углу улиц Длугой и Налевки). В распоряжении клуба также находилась трехгектарная площадь в варшавском районе Прага, со стадионом и беговой дорожкой (неподалеку от того места, где сегодня располагается Национальный стадион). Его спортсмены в межвоенный приод получили множество наград.
О силе польского Маккаби свидетельствует его успех на первой Маккабиаде, которая проходила в 1932 году в Палестине (в 1924 году еврейскую сборную не допустили к участию в олимпийских соревнованиях). Именно 66 еврейских спортсменов из Польши одержали там командную победу. Давший название альбому Гринберга девиз «Будь сильным и храбрым» — это наследие всемирного движения Маккаби.
Помимо Маккаби, в Варшаве существовали и другие еврейские клубы, такие как основанный в 1923 году клуб «Звезда» («Штерн»), связанный с левыми сионистами. Здесь самым важным спортом был футбол.
Больше, чем спорт
Как указывает Гринберг, спецификой еврейских клубов было то, что они не ограничивались одной спортивной деятельностью. В Маккаби существовали дискуссионные и драматические кружки, музыкальные группы, оркестры мандолинистов, художественные и фотографические секции. Клубы были неформальными образовательными, воспитательными и культурными центрами.
- Там были библиотеки и оркестры, при них действовали школы самообразования, они организовывали краеведческие экспедиции и дружеские встречи. Часто помогали продовольствием. Одним словом: создавали микрообщины, которые занимались организацией свободного времени для своих участников, — объясняет профессор Гринберг.
Некоторым спортсменам в клубе открывались возможности, недоступные в обычной жизни:
- Молодые люди, чья жизнь была полностью занята учебой и работой, в конце недели, после тренировок, в залах клуба имели возможность расслабиться и отдохнуть. Они могли погрузиться в чтение цветных журналов, поговорить с друзьями, пофлиртовать с девушками, послушать новые записи Веры Гран на пластинках «Одеона» или научиться танцевать модные танцы. Некоторые приходили только для того, чтобы умыться или принять ванну. Дома у них часто не было не только патефона, радио и прессы, но и даже ванной или душа.
Спорт и антисемитизм
Гринберг также показывает, каким образом спорт становился орудием борьбы с предрассудками и стереотипами.
«Еврейские спортсмены, которые обращались памятью к Маккавейской войне и королю Давиду, старались собственным примером опровергнуть предрассудки, укоренившиеся в течение веков не только на польских землях, но и по всей Европе. Поэтому мужчины охотно надевали спортивные костюмы и пытались достичь успеха в тех видах спорта, которые считались бастионом "арийской расы" — таких как бокс, автомобилизм или футбол».
Не менее важной оказалась для еврейской общины роль спорта в защите от антисемитизма, в частности, от погромов. Спортсмены часто объединялись в группы самообороны — настоящие батальоны бойцов. В 1919 году они занимались на территории синагоги Ножиков на улице Гжибовской. Неподалеку, на улице Простой, находилась торговая школа, ученики которой нередко нападали на евреев, когда возвращались с занятий. Как вспоминает один из ветеранов «Маккаби Варшава», после того как нападающие несколько раз столкнулись с еврейскими отрядами самообороны, атаки прекратились.
Спорт играл важную роль в женской эмансипации. Автор вспоминает историю еврейских пловчих, которые в 1925 году, не боясь скандала, связанного с плавательными костюмами, прыгали в Вислу с моста Кербедза. После этого поляков призывали повторить этот поступок, но никто не отважился это сделать.
Самый сильный «мини-боксер» Европы
Однако прежде всего альбом — это собрание замечательных небольших рассказов Гринберга с архивными снимками, подобранными Мацеем Садовским, автором цикла фотографий, посвященных Корчаку, Капущинскому или Яну Карскому. Один из этих рассказов — история боксера Шапселя Ротхольца (1913-1996), любимца варшавской улицы, самого сильного боксера Европы, выступающего в категории «минимальный вес» (меньше 50 кг). По профессии Ротхольц был наборщиком. В 1936 году он согласился поехать на Олимпиаду в Берлин как представитель Польши, и, хотя в конечном итоге в играх он не участвовал, по возвращении, в наказание за нарушение бойкота фашистских олимпийских игр, был исключен из еврейского союза наборщиков. С тех пор он работал шофером-механиком. В 1938 году, уже после Хрустальной ночи, Ротхольц в поединке между польскими и немецкими боксерами победил представителя гитлеровской Германии Николаса Обермауэра.
Ротхольц принимал участие в Сентябрьской компании 1939 года. В 1940 году вместе с женой и ребенком он попал в варшавское гетто, где нашел работу в еврейской полиции, сотрудничающей с юденратом. Его обвиняли в жестокости по отношению к жителям гетто и выслуживании перед немцами. Он пережил покушение Еврейской боевой организации, а потом скрывался за пределами гетто. Он выжил — и этого, как пишет Гринберг, многие не могли ему простить. После войны Ротхольца приговорили к двум годам исключения из еврейской общины и трем годам лишения гражданских прав. В 1949 году он эмигрировал в Бельгию, а потом в Канаду, где работал скорняком. Умер в безвестности.
Гринберг также рассказывает о судьбе Хелены Берсон, дочери ортодоксальных евреев, которая в 1931 в возрасте 17 лет выиграла чемпионат Польши по метанию диска. Она оставалась ведущей представительницей польской легкой атлетики до 1933 года, пока не уехала в Палестину, где неоднократно била спортивные рекорды.
На страницах альбома возникают образы забытых сегодня персонажей: чемпионки по прыжкам в воду Евгении Фридман, звезды настольного тенниса Штокфиша, Эрнеста Виттмана — теннисиста «Легии Варшава» и полиглота, который не раз играл в паре с королем Швеции Густавом V; пловца, олимпийского чемпиона и многократного чемпиона Польши Лейзора Ильи Шрайбмана, который погиб в варшавском гетто в 1943 году (он был связан с подпольным Союзом вооруженной борьбы).
Гамбит Винавера
Очарование историей еврейского спорта приводит Гринберга в глубину XIX века, к истории жизни Шимона Винавера (1838-1920), которого он называет «протоплазмой еврейского спорта». Выдающийся шахматист (в историю вошел гамбит, названный его именем) во время заграничных выступлений всегда подчеркивал, что представляет Польшу, а не Российскую империю. Именно поэтому в 1879 году он отказался от участия в общероссийском турнире в Петербурге (четырьмя годами ранее в этом городе он победил всех ведущих росскийских шахматистов во главе со знаменитым Чигориным). Благодаря Гринбергу мы знаем, что в Варшаве Винавер любил играть в шахматы в кондитерской Семадени и что он нередко давал мат Болеславу Прусу.
Впрочем, еврейские шахматисты — это особая тема. Отдельный фрагмент Гринберг посвящает Давиду Пшепюрке, первому официальному чемпиону Польши в шахматах (1926). Эта история напоминает увлекательный спортивный отчет:
«Во время шахматной Олимпиады в Гааге в 1928 году 48-летний Пшепюрка успешно выполнял две функции: капитана и администратора клуба. Дебют в соревнованиях этого ранга принес нашим спортсменам бронзовую медаль, а капитану — чувство удовлетворения, поскольку он заставил капитулировать будущего чемпиона мира голландца Макса Эйве. Еще лучше польская команда (почти полностью состоящая из игроков еврейского происхождения: Рубинштейн, Тартаковек, Пшепюрка, Фридман, Макарчик) выступила на III Олимпиаде в Гамбурге в 1930 году. Акиба Рубинштейн и Ксаверий Тартаковер привели Польшу к победе, прекрасно сыграв на двух первых шахматных досках, а Пепюрка не отставал от них, играя на третьей доске».
Пепюрка был убит в 1940 году в селе Пальмиры — ранее его арестовали за участие в нелегальном шахматном турнире во время оккупации. Гринберг пишет, что, если бы Шпепюрка был моложе, он смог бы пережить Холокост, как и его коллеги-шахматисты, которые в 1939 году поплыли в Буэнос-Айрес играть за Польшу на очередной Олимпиаде.
Автор: Миколай Глиньский, 10.07.2014
«Будь сильным и отважным»: евреи, спорт, Варшава
Тексты: Гражина Павляк, Мацей Садовский, Даниэль Гринберг
Графика: Мацей Садовский
Двуязычное издание
Фонд Mojżesz Schora, Варшава 2013