Знаменитой стала афиша этого спектакля, на которой Кантор разместил черно-белую фотографию начала ХХ века с изображением костела в своем родном городке Велёполе Скшиньском. Настоятелем в этом костеле служил брат бабушки Кантора – ксендз Юзеф Радоневич, здесь венчались родители будущего художника и режиссера, а сам он родился в плебании - приходском доме по соседству с костелом, где и провел первые шесть лет своей жизни.
Не только фотография костела играет в этом спектакле особую роль. В «Велёполе, Велёполе» Кантор «оживляет» снимки рекрутов времен Первой мировой войны, в которой участвовал отец Тадеуша, Мариан Кантор. Он сидит в первом ряду и на настоящей фотокарточке, и на ее ожившем варианте в спектакле.
Персонаж, называемый Вдовой местного фотографа, выстраивает для съемки семью у тела Ксендза и в какой-то момент меняет свой дагерротипный аппарат на пулемет. Она же обмывает мертвого Ксендза.
Смерть в этом спектакле вездесуща. Одним из важнейших элементов извлеченной из прошлого, из памяти Кантора картины является смерть Ксендза. Кантор в шестилетнем возрасте был свидетелем ухода Радоневича, жертвы несчастного случая. Ксендз умирал в своей комнате в плебании. Маленький Тадеуш особенно хорошо запомнил его босые стопы. Он хотел даже использовать в спектакле связанный с этим «клише памяти» сценографический объект – стопы в раме изголовья кровати. Об этом воспоминании он рассказывал Денису Баблету:
«Это, вероятно, произвело на меня огромное впечатление (…) Для ребенка это очень глубокий опыт, даже если он ничего не понимает».
Кантор также воспроизводит другие воспоминания из своего детства и воспоминания членов своей семьи, «дорогих отсутствующих». Здесь мы встречаем Маму Хельку, Отца Мариана, Дядю Юзефа-Ксендза, Дядю Стася-Ссыльного, Тетю Юзку, Тетю Маньку и кузина Адася. Появляется и Раввинчик – в Велёполе Скшиньском перед Второй мировой войной половину его жителей составляли евреи.
Местом действия является «Комнатка Воображения», в которой друг на друга накладываются эпизоды из семейной жизни, военные воспоминания и сцены, связанные со страстями Христовыми. В пространство комнаты, где находилась обычная мебель вроде кровати или шкафа, вторгаются кресты, врываются – прямо с полей сражений – рекруты.
В 1983 году Кантор согласился один раз показать спектакль в своем родном городке (который тогда было селом) в приходском костеле. «Велёполе, Велёполе» демонстрировалось в Польше, а также во время многочисленных зарубежных гастролей театра «Крико-2» еще на протяжении нескольких лет.
Относительно «Велёполе, Велёполе» Кшиштоф Миклашевский писал о «запрограммированном глубоком эмоциональном отклике», который был самым большим достоинством произведений Кантора:
«Этот спектакль (…) наполнен многоуровневыми метафорами. Это, наконец, предложение (…), в котором важны различного рода актуализации и столкновения стереотипов, мифов и культурных представлений. Сочетание выверенной формы и блестящего содержания вызывает эмоциональный отклик. A эмоциональный отклик – это основа настоящего театра».
Литература:
- T. Kantor, "Pisma. Teatr Śmierci. Teksty z lat 1975-1984", wybór i opracowanie K. Pleśniarowicz, Ossolineum-Cricoteka, Wrocław-Kraków 2004
- K. Miklaszewski, "Spotkania z Tadeuszem Kantorem", TKECh, Kraków 1992
- L. Passega,
"Kantor. Wielopole, Wielopole. Dossier",
Cricoteka, Kraków 2004
- K. Pleśniarowicz, "Kantor. Artysta końca wieku", Wydawnictwo Dolnośląskie, Wrocław 1997
- "Wielopole Skrzyńskie de Tadeusz Kantor", red. J. Chrobak, Cricoteka, Kraków 2006
- Film D. Bableta "Le théâtre de Tadeusz Kantor", CNRS, Paryż 1985