Куба Венцек родился в 1994 году в Рыбнике, учился в престижной Консерватории ритмической музыки в Копенгагене. На счету у 26-летнего композитора — сотни концертов по всему миру, десятки музыкальных сессий и совместные выступления с известными музыкантами. Он играет на альт-саксофоне в музыкальном трио вместе с Михалом Бараньским (контрабас) и Лукашем Житой (перкуссия). Их дебютный альбом вышел в 2017 году в легендарной серии Polish Jazz. Альбом под названием «Another Raindrop» сразу стал популярным — кстати, это был первый альбом из серии Polish Jazz за последние 28 лет! Год спустя Куба Венцек получил за эту пластинку премию «Фредерик» и премию радио «Тройка». В 2019 году вышел новый альбом трио, «Multitasking», который демонстрировал новые музыкальные возможности коллектива. Третий альбом должен появиться в 2021 году, но уже сейчас понятно, что у легенд польского джаза появились достойные наследники.
С Кубой мы встретились в середине июня 2020 года. Буквально за пару недель до этого мир начал возвращаться к нормальной жизни после пандемии коронавируса. Снова открылись кафе и музыкальные магазины, а на прогулки стало можно выходить без масок. Мы отправились в «Форум» — любимое варшавское кафе Кубы. Наш разговор начался с вопроса о том, как выглядела его жизнь во время пандемии COVID 19.
Локдаун
Должен признаться: локдаун мне совершенно не помешал. Более того, это был подарок судьбы! Я уже долгое время чувствовал себя уставшим от постоянных концертов, мне не хватало времени, чтобы сосредоточиться и писать музыку. В январе я специально выделил себе два месяца отпуска, чтобы поехать в Берлин, поменять окружение, познакомиться с новыми людьми. Мне все больше затягивает электронная музыка, а Берлин — это, несомненно, ее столица. Я хотела попробовать что-то новое, так что почти не ходил на джазовые концерты, а вместо этого выбирал электронику и альт-поп. Помимо этого, я целыми днями сидел и писал музыку. Я искал новый подход к саксофону, записывал его и обрабатывал — в общем, занимался электронной музыкой. Мир музыкальной продукции огромен, так что сосредоточиться надо на том, чем выделяешься именно ты. Я пришел к выводу, что на саксофоне играют не так и уж и многие, а если даже и играют, то не всегда обладают собственным, узнаваемым стилем. Поэтому я решил, что в центре моего внимания будет альтовый саксофон. С утра до вечера я сидел и создавал бит за битом, каждый день появлялась новая композиция, которую я называл «Берлин-1», «Берлин-2» и так далее. Впрочем, я продолжал давать им такие названия и по возвращении в Варшаву — сейчас я уже на этапе «Берлин-140». Мир электронной музыки поглотил меня без остатка: я вставал рано утром и сразу же садился за работу. Я работал, как в трансе. Электронная музыка очень многому меня научила. Сейчас я уже иначе думаю о композиции. Например, я использую этот опыт, когда пишу музыку для своего трио. Так прошло два месяца. Честно говоря, я не особо радовался возвращению в Польшу, возвращению к концертам… Наверное, было слишком хорошо, когда я мог просто сидеть и заниматься музыкой, ни на что не отвлекаясь. Когда я вернулся и начал готовиться к гастролям в Мексике, границы закрыли. Локдаун пришелся на подходящий момент: вместо того чтобы работать в перерывах от концертов, я мог сосредоточиться на сочинении новой музыки — такая возможность для меня очень важна.
Встречи
Когда я вернулся в Варшаву и когда все уже начали привыкать к новой ситуации, мы стали встречаться с другими музыкантами и что-то делать вместе. Я пишу электронную музыку с мыслью о том, что кто-нибудь придумает к ней текст, споет, прочитает рэп. Мне важно, чтобы у музыки было какое-то значение, послание. Музыка, которую я обычно играю, очень абстрактна, а сейчас для меня важна стала работа с текстом. Рассказать чью-то историю на языке музыки — это настоящий вызов. Отсюда наше сотрудничество. Я начал со встреч с джазовыми музыкантами, а потом стал встречаться и с теми, кто играет хип-хоп или альтернативную музыку. Проводить время в студии вместе с людьми, которые совершенно иначе понимают и чувствуют музыку — это что-то фантастическое, ты начинаешь по-другому думать. Дверь в мир рэпа мне открыл Кендрик Ламар. Когда я учился в Копенгагене, вышел его альбом «To Pimp a Butterfly»: я прослушал его, наверное, тысячу раз. Совместный проект с Кендриком Ламаром — моя главная мечта.
Какое-то время назад в Национальной библиотеке меня попросили написать музыку к текстам Яна Кохановского. Я был в восторге от этого предложения и пригласил Паулину Пшибыш спеть эти произведения в сопровождении моего трио. Паулина — необыкновенная личность, и, работая с ней, я перехожу на какой-то другой уровень. Способ работы уникален: мы начинаем с записи электронных композиций, потом Паулина поет, а уже позже я создаю аранжировку для живого исполнения.
Кумиры