Фильмы ужасов, или, как их теперь называют, хорроры, всегда были жанром особенным. С одной стороны, они эксплуатируют болезненные и потаенные чувства зрителя. Страх — одно из самых диких и первобытных человеческих чувств. Однако неугасимый интерес к ужасам показывает, что устраивать себе сеансы страха любят многие. С другой стороны, хоррор часто повествует о знакомых нам вещах в несколько гипертрофированной и искаженной форме. С ведьмами, вампирами и оборотнями нам приходится сталкиваться и в повседневной жизни: например, при встрече со злыми или лицемерными людьми. Фильмы ужасов описывают нарушение главных законов бытия. В общем, хоррор — жанр непростой и даже в какой-то степени философский. К сожалению, в последние десятилетия вокруг этого жанра сложилось множество стереотипов, он упростился, превратившись в набор штампов.
Тем интереснее кажутся фильмы ужасов, снятые во времена социализма в Польше. Даже сейчас, спустя несколько десятилетий, эти фильмы вызывают любопытство зрителя: хорроры времен ПНР лишены привычных нам жанровых клише и потому кажутся самобытным явлением. Авторы этих картин рассказывали страшные истории не только из желания попугать зрителя. Этот жанр давал им возможность поговорить о чем-то серьезном, показать искажения жизни, ее эксцессы, которым зачастую нет объяснения.
Наверное, самым запоминающимся из серии польских хорроров стал фильм Януша Маевского «Локис. Рукопись профессора Витембаха», снятый в 1970 году по мотивам готической повести Проспера Мериме. Действие происходит в 60-е годы XIX века в Литве, в среде местной «ополячившейся» аристократии. Профессор Витембах, лютеранский пастор и ученый, приезжает в литовскую глубинку, чтобы заняться своими этнографическими исследованиями. Путешествие приводит его в поместье графа Михала Шемета, богатого отпрыска великого литовского рода. Этот образованный, импозантный молодой человек питает странный интерес к жестокости. Свою мать, абсолютно обезумевшую, он держит взаперти. Профессор узнает, что все началось много лет назад, когда на мать Шемета напал медведь. Это произошло в свадебную брачную ночь, после которой ее муж пропал бесследно. С тех самых пор она уверовала, что ее сын — оборотень и чудовище, которое следует уничтожить.
«Локис» Мериме написан в излюбленной стилистике писателя — мифологический сюжет и экзотическая фактура. Литва, в которой происходит действие, воспринималась как край Европы, место, где еще не изжито язычество, дикие традиции и поверья.
Маевский же осмыслил этот сюжет совсем иначе. Для него «Локис» — это история о Польше и ее отношениях с европейским миром. Фильм напоминает сложную головоломку: самые разные смыслы и мотивы пластами накладываются друг на друга. Витембах — наблюдатель, просвещенный европеец, ученый, пастор. Литва для него — поле для научных изысканий. Местная аристократия относится к нему с трепетом и любопытством, крестьяне боятся и считают дьяволом. Сам Витембах наблюдает за событиями отстраненно. В финале он соглашается обвенчать Шемета и его невесту, что приводит к страшным последствиям. Европа в лице Витембаха вежлива, но равнодушна и ни во что не вмешивается. Зато видны метания поляков, которые хотят быть европейцами-аристократами, найти свое место в христианской Европе и свою страну на карте старого континента. Но страшное язычество и зверское начало оказывается их подлинной природой. В фильме звучат стихи Мицкевича, описывающие нравы дикой Литвы и повествующие о старых преданиях. Европейские платья и поместья со статуями и богатыми библиотеками — лишь поверхностное подражание европейским аристократическим манерам. В финале оказывается, что встреча с христианством в лице просвещенного европейца стала для польско-литовского медведя-аристократа роковой. Он окончательно стал необузданным зверем, дав волю самым страшным и сокровенным инстинктам, которые всю жизнь пытался скрывать.
Парадоксальным образом, страшен в этом фильме не оборотень, а человек. Отношения между героями, их мужская несостоятельность, садизм, равнодушие, злоба… Кажется, будто превращение в оборотня — не дьявольское проклятие, а бегство от человека. В результате фильм становится размышлением о человеческой природе, о влиянии цивилизации и о том, насколько в поляках переплетено архаичное и современное.
«Локис» — это еще и история о наступлении новых времен, просвещенных, но не менее страшных, чем уходящая «дикая» эпоха. Прогрессивный доктор, который лечит сумасшедшую мать Шемета, кажется злым и неприятным. В своем деле он якобы применяет новые научные открытия, но презирает своих аристократических клиентов и издевается над ними. В этом персонаже видится странное предвестие новой эпохи с ее социальной нетерпимостью и цинизмом, опирающимися на науку.
«Локис» — фильм яркий и временами пугающий, хотя, по сравнению с образцами жанра, его «ужасы» довольно невинны. Более всего здесь пугает странная и тягостная атмосфера, неспешное напряжение, предчувствие чего-то жуткого. Прекрасная музыка Войцеха Киляра и необычные актерские работы Эдмунда Феттинга (пастор) и Юзефа Дуряша (Шемет) усиливают эффект.
Стилистику «Локиса» продолжили и развили другие польские хорроры. Оказалось, что для этого жанра характерна историческая фактура, связь с мифологией, эротический подтекст и вообще попытка исследовать отношения мужчины и женщины как источник самых страшных сюжетов.
Все это можно заметить в фильме Марека Пестрака «Волчица» (1983) — пожалуй, наиболее жутком польском хорроре, который напугает даже самых опытных зрителей.
«Волчица» повествует о событиях, происходивших в 40-е годы XIX века на польских землях, присоединеннных к Австрийской империи. Кацпер, управляющий крупного поместья, вынужден организовать побег своего хозяина, который принял участие в освободительном польском восстании против австрийских властей. Он остается в поместье охранять помещицу Юлию, жену хозяина, которая закрутила роман с гусарским офицером, охотившимся за ее мужем. Кацпер начинает подозревать, что огромная волчица, появившаяся с недавних пор в окрестностях поместья — призрак его жены-ведьмы, скончавшейся в муках и похороненной с осиновым колом в сердце. Однако все оказывается еще запутаннее.
В «Волчице» перемешивается мистическое и историческое. С одной стороны — уродливый и страшный призрак Марины, покойной жены Кацпера, который постоянно его преследует. С другой — история измены богатой аристократки с вражеским офицером. Со временем обнаруживается, что волчицей оборачивается Юлия, ибо в нее вселился призрак Марины.
Важную роль в сюжете играют исторические события. Кладбище, на котором была похоронена Марина, стало местом сражения повстанцев и регулярной армии. Снаряды разорвали могилу ведьмы, и она вырвалась наружу, бродя в поисках мужа, которого винит в своей гибели. То, что Марина вселяется в Юлию, странно, но по-своему логично: женщина, которая изменяет мужу с врагом и убийцей поляков, и есть настоящий оборотень. Юлия изменяет не только мужу, а, возможно, всей своей нации, поэтому превращается в волчицу. Война не только порождает зло, она вызывает старые призраки из могил, оживляет их и помогает находить себе новые жертвы.
Конечно, борьба со злом с помощью осиновых кольев и серебряных пуль с крестом делает фильм несколько анекдотическим зрелищем. Впрочем, создатели как раз и стремились к чистоте жанра. Однако это не мешает картине быть двойственной и давать пищу для размышлений: «Волчица» заставляет задуматься о многом.
Спустя год в ПНР появился еще один неординарный фильм с мистическим сюжетом — «Привидение». Действие снова происходит в XIX веке, сюжет также замешан на отношениях мужчины и женщины, а речь опять идет о неизжитом проклятии. Тем не менее, «Привидение» сильно отличается от предшествующих ему фильмов.
Режиссер Марек Новицкий поставил эту картину по мотивам романа Кароля Иржиковского «Палуба», который считается классикой польской психологической прозы. Сюжет рассказывает о некоем Петре Струменском и его отношениях со своими женами. Мы становимся свидетелями сложной рефлексии главного героя, терзаемого воспоминаниями и переживаниями. «Палуба» была своего рода попыткой в художественной форме продемонстрировать ставшие в те годы популярными идеи Фрейда.
Новицкий вычленил из романа некоторые обстоятельства сюжета и превратил их в жутковатую мистическую историю с мощным эротическим подтекстом.
Главный герой «Привидения», Петр Струменский, в свое время поклялся своей первой жене, Анжелике, что у него не будет других женщин. Тем не менее, после ее смерти Струменский находит себе новую супругу, да еще и изменяет ей со всеми женщинами, которые попадаются ему на пути. При этом он не может избавиться от ощущения, что Анжелика рядом: она терзает его, сводит с ума, требуя ответа за его обман и измены.
Впрочем, сюжет в фильме Новицкого не имеет серьезного значения. В «Привидении» нет традиционной наррации: повествование сменяется серией картин-галлюцинаций и снова возвращается в реальность, чтобы снова потом где-то затеряться. Почти все герои, включая подростка Павелка, старшего сына Струменского, одержимы тяжелым плотским наваждением. Природа этого наваждения не до конца ясна, но события фильма постоянно крутятся вокруг бывшей фамильной часовни Струменского, которую он когда-то превратил в художественную мастерскую и место утех со своей покойной женой. Часовня кажется подлинным произведением модернистского искусства, но все в ней проникнуто духом умирания.
Идеи Фрейда, его мысль о взаимосвязи секса и смерти, выразились в фильме не меньше, чем в его литературном первоисточнике. «Привидение» — не хоррор в привычном понимании этого жанра. Это фильм о предчувствии скорой гибели и экзистенциальном страхе смерти.
Камера Витольда Собочинского создает подлинно живописные образы. Создатель фильма, Марек Новицкий, до прихода в режиссуру был оператором. «Привидение» слишком монотонно и чересчур напичкано эротическими сценами, в нем достаточно слабых мест, чтобы можно было считать его подлинной удачей, но, безусловно, это очень интересный кинематографический опыт.
Этими фильмами не исчерпываются попытки польских кинематографистов освоить жанр хоррора. Был еще «Дьявол» Анджея Жулавского, положенный цензурой на полку. Были фильмы «Отвращение», «Ребенок Розмари», «Бал вампиров» Романа Полански — снятые, правда, на Западе, но ставшие подлинными шедеврами жанра. Марек Пестрак, режиссер «Волчицы», пытался впоследствии вернуться к хоррору. В 1990 он снял «Возращение волчицы» (которое оказалось уже не таким интересным), а тремя годами ранее — «Заклятие долины змей», приключенческую картину с элементами фильма ужасов. Однако именно «Локис», «Волчица» и «Привидение» стали знаковыми явлениями в кинематографе Польской Народной Республики. Разные, но в чем-то стилистически близкие, эти фильмы давали пищу для размышлений, были свободны от жанровых штампов, чем выгодно отличались от многих западных образцов жанра. Но главное — в них-то и был настоящий ужас.
Владимир Громов – сценарист, историк кино, преподаватель Киевского национального института театра, кино и телевидения им. И. К. Карпенко-Карого