Дембица
Кшиштоф Пендерецкий появился на свет в 1933 году в Дембице. Это был маленький периферийный еврейский городок (на идише — Дембиц), большинство жителей которого были хасидами. Жизнь там шла неспешно, а горожане с умилением вспоминали времена Франца Иосифа и Австро-Венгерской империи. Вот откуда это еврейское эхо, которое периодически звучит в сочинениях Пендерецкого.
'Странно, что через столько лет эта музыка, которая звучала в моих ушах, возвращается вновь. В двух моих произведениях клезмерская музыка использовалась сознательно — это «Секстет» (2000) и даже ''Concerto grosso'' (2001). Возможно, эти мотивы я слышал в детстве», — рассказывал композитор на Польском Радио.
Семья (1)
У Пендерецкого армянские, немецкие и польские корни. Его дед был немецким протестантом, который ради жены перешел в католичество (и стал, как рассказывает композитор, католиком-неофитом). Бабушка — армянка из Станиславова (сегодня Ивано-Франковск). Из Дембицы она ездила на службы в армянскую церковь в Кракове. Пендерецкий состоит в родстве с Тадеушем Кантором — тот был младшим кузеном матери Пендерецкого. С автором «Полиморфии» у них разница в возрасте почти 20 лет.
Учеба
Родители Пендерецкого не имели отношения к музыке, но считали, что образованный человек должен разбираться в искусстве, поэтому отправили детей учиться играть на пианино. Эти занятия были для будущего музыкального бунтаря сущей мукой, и его педагог очень скоро отказалась заниматься со строптивым учеником.
Некоторое время спустя отец Кшиштофа получил в подарок скрипку. Этот инструмент очень заинтересовал мальчика. Еще бы: извлечь чистый звук из пианино может каждый, для этого достаточно нажать клавишу; скрипка гораздо сложнее. И тогда юный Кшиштоф решил стать виртуозом. Он занимался с самого утра, до школы, и потом, вернувшись домой, сразу брался за инструмент. Подруга подарила будущему композитору солидный том с сонатами Баха, которые его очаровали.
В гимназии он создает ансамбль и «становится, как сегодня (…) модно говорить, „аниматором и организатором музыкальной жизни Дембицы», — писал в 1973 году Кшиштоф Лисицкий. Сегодня мы бы сказали, что Пендерецкий был местным активистом.
По окончании школы родители отправили Кшиштофа на год в Краков, чтобы он сам решил, в каком направлении ему хотелось бы развиваться — кроме музыки он увлекался литературой (и собирался изучать классическую филологию), интересовался изобразительным искусством.
Награды
Как известно, Пендерецкий выбрал музыку. Успех пришел к нему быстро. Уже в самом начале своей музыкальной карьеры он установил рекорд, завоевав в 1959 году три первых приза (первое и два вторых места) на Конкурсе молодых композиторов, организованном Союзом польских композиторов. Сочинения на конкурс присылались анонимно, поэтому члены жюри сильно растерялись, когда оказалось, что все три первых премии получил один и тот же молодой человек. Дело в том, что победитель предвидел такой результат, и собственноручно переписал для конкурса только одну партитуру, а остальные отнес копиисту, чтобы комиссия ничего не заподозрила. После объявления итогов конкурса в его регламент была внесена поправка: отныне участник может предлагать только одно свое сочинение. Значит, рекорд Пендерецкого уже никто не побьет. В конкурсе победили его произведения «Строфы» для сопрано, чтеца и 10 инструментов, «Псалмы Давида» по мотивам текстов Кохановского и «Эманации» для оркестра.
Написанные на основе греческих, персидских и древнееврейских текстов «Строфы» были включены в программу фестиваля современной музыки «Варшавская осень». Богдан Почей на страницах журнала «Рух Музычны» подчеркивал, что «Прочтение Пендерецким древних материалов имеет абсолютно новаторский, современный характер», а вот Стефану Кесьлевскому, напротив, не понравились пафос и серьезность произведения.
«Неужели в мире музыки уже не осталось ни юмора, ни энергии, ни игры, ни разнообразия, ни сюрпризов, ни приключения?», — писал этот критик, сомневающийся в ценности авангардного творчества.
Творчество
«Часто я провожу за партитурой по десять часов и более, причем независимо от того, где нахожусь в данный момент — дома или за границей», — говорит композитор, который, похоже, обладает способностью сосредоточиться на своей работе в любой обстановке. Его первая жена изучала искусство игры на пианино, и поскольку Пендерецкого отвлекали звуки инструмента, он уходил… в забитое посетителями кафе (оно называлось «Яма Михалика»), где садился всегда за один и тот же столик и, как гласит легенда, писал на салфетках. Сегодня на нотной бумаге дедушки рисуют внуки, но это ему не мешает. Пожалуй, больше всего он любит творить на море. Балтийский пейзаж помогал ему даже сочинять шумную «Полиморфию», он же вдохновлял Пендерецкого при работе над Stabat Mater.
Жертвам Хиросимы — Плач (или 8'37'')
В 1959-1961 гг. Пендерецкий сочиняет произведение, которое стало бунтом против «канонов» авангарда 50-х годов. На партитуре он напишет: «8'37''» — именно столько времени должно занять исполнение этой вещи. Прослушав сочинение, композитор меняет название на «Жертвам Хиросимы — Плач» и отправляет партитуру в Японию, мэру этого пострадавшего от атомной бомбежки города. В сопроводительном письме Пендерецкий пишет:
«Пусть этот плач выразит мою глубокую веру в то, что жертва Хиросимы никогда не будет забыта и напрасна, что Хиросима станет символом братства всех людей доброй воли».
Некоторые утверждали, что Пендерецкий поменял название, чтобы избежать упреков в излишнем формализме и предупредить возможный скандал.
«Почти девятиминутный „Плач” начинается кластером всех инструментов в самом высоком регистре, — пишет Ян Топольский об этом сочинении, — проходит несколько десятков секунд и после паузы он уступает место алеаторическим фигурам. (…) На пятой минуте вновь появляются редкие фактуры еще более резких звуков — более явно звучит стук по корпусу инструментов, музыканты играют за подставкой. Наконец, две последние минуты „Плача” — это снова кластер во всей его красе с игрой замирающих и усиливающихся звуков, добавленным тремоло и изменениями регистров».
Кшиштоф Пендерецкий, «Жертвам Хиросимы – Плач»
Дирижеры и исполнители, взглянув на партитуру «Плача», смотрели на композитора как на сумасшедшего и отказывались играть это сочинение. Для того чтобы добиться первого исполнения произведения, Пендерецкому пришлось провести множество переговоров, объяснять идею, рассказывать, как читать нотную запись: запланированные исполнения в Риме и Кельне (в довольно прогрессивных музыкальных центрах) откладывались. Интересно, что оркестр, впервые исполнивший «Плач», впоследствии делал это все более эмоционально и увлеченно.
Опасная партитура
Посылка с оригиналом партитуры «Плача» по пути к немецкому издателю куда-то пропала, и Пендерецкому пришлось восстанавливать ее по памяти. Как оказалось позже, партитуру изъяли таможенники, которые заподозрили, что это какой-то зашифрованный план создания атомной бомбы или, по меньшей мере, военные тайны Варшавского договора. Тщательный анализ, проведенный спецслужбами, показал, что это всего лишь ноты, и посылка в конце концов была доставлена адресату. Самое интересное в этой истории то, что когда автор сравнил обе партитуры — оригинал и сделанную по памяти копию — они оказались идентичными.
Электронная Студия Польского Радио в Варшаве
Творчество Пендерецкого сегодня ассоциируется, главным образом, с традиционными инструментами. Между тем, в 1958-1962 годах он интересовался также электронной музыкой. Юзеф Патковский любезно предоставил ему доступ к арсеналам Экспериментальной Студии Польского Радио (ЭСПР) в Варшаве, где Пендерецкий организовывал симпозиумы с участием зарубежных композиторов и представлял ранее неизвестные в Польше электронные произведения электронной музыки.
Холокост
Память о евреях довоенной Польши проявляется не только в клезмерских мотивах, но и в постоянном переживании Холокоста. В 1963 году Пендерецкий создал натуралистическую радиопостановку «Бригада смерти» по мотивам текстов Леона Величкера — члена лагерной зондеркоманды, созданной нацистами для маскировки следов своих преступлений. В состав этого подразделения входили узники-евреи, в том числе и Леон Величкер, которому удалось убежать из концлагеря и сохранить свой дневник.
Первое исполнение состоялось год спустя в Варшаве. Текст читал Тадеуш Ломницкий. На сцене стояли два прожектора: мертвенно синий и яркий, кричащий красный (за Мечиславом Томашевским). Текст Величкера, совершенно бесстрастный и убийственно конкретный, является одним из самых потрясающих свидетельств о Холокосте. Пендерецкий воспроизвел его без каких-либо изменений, добавив звуковые эффекты (созданные в Студии у Юзефа Патковского).
«Меня удивляет, что композитор такого уровня, как Пендерецкий, решил смешать реалистический, документальный материал с некими акустическим эффектами, что сразу же наводит на мысль о произведении искусства. Искусство заканчивается там, где начинается настоящий реализм», — писал Зыгмунт Мычельский, а Ярослав Ивашкевич добавил: «Эта вещь, продемонстрированная концертной публике, сидящей в теплом зале в удобных креслах, как мне кажется, апеллировала к самым худшим человеческим инстинктам».
Другим важным (и не таким спорным) произведением Пендерецкого на тему Холокоста является «Кадиш» с подзаголовком: «Лодзинским абрамам, которые хотели жить. Полякам, которые спасали евреев».
«Сочиняя музыку к кадишу, я обращался к молитвам, которые практикуют в Восточной Галиции, на Украине и еще южнее, в Румынии, — рассказывает Пендерецкий. — Я советовался с моим теперь уже покойным другом Борисом Кармели. Перед смертью, еще в середине июля, он сообщал мне свои замечания, поправлял акценты. Он пел мне разные мелодии, которые пел ему его дед, то есть они относились по меньшей мере к середине XIX века».
New Eternal Rhythm Orchestra
В 1971 году на фестивале Donaueschinger Musiktage был образован уникальный оркестр, в состав которого входили величайшие европейские и американские звезды фри-джаза: Петер Броцман, Виллем Брёкер, Поль Рутерфорд, Хан Бенник, Тери Рипдал, Кенни Уиллер, Польшу представлял Томаш Станько. Оркестром дирижировали Дон Черри и маэстро Пендерецкий. Они исполнили три композиции — две первые написал Черри и он же дирижировал во время их исполнения (Humus - The Life Exploring Force и Sita Rama Encores с мотивами индийской музыки), третью Пендерецкий — Actions For Free Jazz Orchestra.