Профессор Адам Мицкевич, вампировед
Мицкевич не только использовал вампирические мотивы в своих произведениях (он автор некоторых наиболее запоминающихся вампирических сцен в польской литературе), но и, как выясняется, прекрасно разбирался в славянских вампирах. По мнению Марии Янион, величайший польский поэт был крупным знатоком славянской нечисти.
По мнению Янион, в лекциях, посвященных славянским литературам, которые Мицкевич читал в Коллеж де Франс в 1840–1844 годах, поэт представил «очерк любопытной вампирической антропологии».
В Париже профессор Мицкевич определил онтологию славянского упыря и настаивал, что это вовсе не тот, кто одержим злым духом. Вампиризм — это скорее внутреннее состояние души, поскольку упыри рождались с двойным сердцем и двойной душой. По утверждению Мицкевича, у вампиров дурная душа или дурное сердце занимала главное место, что вполне соответствовало представлениям славянских народов.
Мицкевичу были известны многие способы обезвредить вампира (этакий профессор ван Хельсинг). Некоторые рекомендации знаменитого поэта в этой области не могут не удивлять. По его мнению, для борьбы с вампиром чаще всего не только пронзали тело покойного, но и отрезали ему ноги [!]. Кроме того, поэт советовал хоронить тело глубоко под землю, «поскольку лунный свет может вызвать его из могилы».
Так или иначе, Мицкевич подчеркивал, что упыри — это естественный человеческий феномен, пусть и неподвластный разуму.
Один из ключевых пунктов парижского учения Мицкевича о вампирах — славянское происхождение самого понятия вампиризма. Он считал, что у каждого народа есть своя собственная особая система религиозных верований: у кельтов это была вера в людей, наделенных вторым зрением [sic!], а у германских племен — вера в ясновидение. «Для славянских народов таким сверхъестественным феноменом был вампиризм», — настаивал поэт.
Мария Янион пишет, что Мицкевич считал веру в упырей основой славянской народной философии: «Славяне верили в существование т. н. упырей и даже философски развили их теорию», — утверждал поэт. А Янион объясняла:
«Поэт-профессор верил или хотел верить в упырей-вампиров, как и славянские народы, от имени которых он, по его мнению, вещал».
Однако вера в упырей была еще и способом сохранить индивидуальность духа: «вы не найдете там [в славянских странах] ни одного человека, который потерял бы веру в существование духов после смерти».
Тем не менее кол, excusez le mot, служил не только для различения славянского и западного, духовного и материального, чтобы определить место славянской цивилизации в историософской перспективе. Мицкевич еще и спасал себя как человека и поэта.
«Для Мицкевича это был способ представить собственный биографический и экзистенциальный опыт: в ранние годы он увлекался идеями Просвещения и опасался, что что это могло исказить его славянскую природу, и все же ему удалось спасти то, что он считал самым важным для себя и для других: веру в индивидуальность духов», — объясняла Янион.
Мицкевич как вампирический писатель