Молодость провел в Варшаве, учился там живописи. В 1842 году уехал в Германию, а затем в Италию, где продолжил свое художественное образование. В 1846 году в Берлине был арестован по политическим мотивам и некоторое время провел в тюрьме, что, вероятно, и отразилось в дальнейшем на его здоровье. Из Берлина Норвид поехал в Брюссель, где добровольно получил статус эмигранта. В Риме, куда он позже переехал, поддерживал дружеские отношения с Зигмунтом Красиньским и с членами Конгрегации Воскресения. В 1849 году прибыл в Париж, где подружился с выдающимися представителями польской и международной эмиграции (в частности, с Фредериком Шопеном, Адамом Мицкевичем, Юлиушем Словацким, Адамом Ежи Чарторыским, Георгом Хервегом, Александром Герценом). Несчастная любовь и отсутствие средств к существованию заставили Норвида отправиться на поиски счастья в Нью-Йорк. Там он пытался — без особого успеха — зарабатывать скульптурой и рисованием. В 1854 году Циприан Норвид окончательно вернулся в Париж. В артистической среде был известен главным образом как декламатор, художник и гравер (в 1868 году был принят в ассоциацию художников Société des Artistes Français). Нескончаемые финансовые проблемы и прогрессирующая глухота привели к тому, что в 1877 году Норвид поселился в приюте св. Казимира для бедных польских ветеранов и сирот, где и провел остаток жизни. Был похоронен на кладбище в Иври неподалеку от приюта. В 1888 году его останки были перенесены на польское кладбище в Монморанси и погребены в общей могиле.
Норвид был нелюдимым чудаком, к тому же контактировать с окружающими ему мешали проблемы со слухом. Те немногие, кто входил в его ближайшее окружение, сумели разглядеть его интеллектуальную и творческую индивидуальность. Наиболее активной формой его общения с внешним миром были письма: он вел оживленную переписку, которая, с одной, стороны, представляет собой образец эпистолярного жанра самой высокой пробы, а с другой — является ценным подспорьем для тех, кто хочет понять его идеи и взгляды.
Тем не менее, Циприан Норвид старался активно участвовать в общественной жизни. Он пытался присоединиться к патриотическим эмигрантским кругам, сосредоточенным вокруг отеля «Ламберт», а также участвовать в деятельности Конгрегации Воскресения (в том числе в период «Весны народов» он вместе с ними выступал против политических идей Мицкевича и его «Свода принципов»).
Он опубликовал множество текстов, в которых анализировал и комментировал актуальные политические события, а также пытался сформулировать политическую программу, которая бы соответствовала новым временам. Больше всего политических писем и деклараций он написал во время январского восстания, однако особого эффекта они не произвели.
В своем литературном творчестве Норвид также постоянно предпринимал попытки инициировать обсуждение насущных философских, творческих и социальных проблем. К сожалению, к этому обсуждению почти никто не присоединился. Определенное признание принесли ему ранние литературные опыты варшавского периода. В эмиграции Норвид опубликовал лишь небольшую часть произведений, которые читатели сочли непонятными и излишне манерными. Единственное прижизненное собрание сочинений под названием «Поэзия» было издано в Лейпциге в 1863 году и осталось незамеченным современниками.
Его творчество могло (и, как считал Норвид, должно было) стать началом новой, более зрелой фазы романтизма. Однако на тот момент для такой фазы просто не было места. Циприан Норвид творил в период заката эпигонского романтизма, где доминировала поэтика Мицкевича, и во время расцвета позитивизма с иными литературными традициями и проблематикой. Оба эти направления Норвид критиковал и, в то же время, использовал в собственном творчестве. Он понимал и ценил величие романтической литературы, но критиковал мессианизм за абсолютизацию народа, прославление страдания, пафос необыкновенных героев и выдающихся свершений. Его взгляды были ближе всего к национальной философии Августа Чешковского, который провозглашал поступок как сознательное преобразование общественной жизни посредством исполнения философских идей в соответствии с Божьим замыслом. Норвид видел весь материализм молодого капитализма, меркантильность и мелочность отношений между людьми, но при этом ценил технический прогресс. По своим взглядам он был близок к тому, что мы сегодня назвали бы христианским персонализмом. В центре его интересов находился индивидуум, обычный человек, погруженный в универсальную проблематику. Циприан Норвид воспевал будничную жизнь и конкретику, сквозь которую, однако, проглядывала сакральная реальность. Он создавал программу развития и модернизации общества, которая, как он считал, должна осуществляться в русле Божьего замысла. Искусство он называл работой, которая оставалась в мистической связи с Логосом — воплощенным Словом Божьим.
Норвид был выдающимся поэтом, автором лирических стихотворений и поэм, прозаиком и драматургом. Его поэзия — трудная, интеллектуальная, афористическая, она лишена описательности и мелодичности типичной романтической поэзии. Характерными особенностями его поэзии считаются сокращения, внимание к деталям, многоуровневая метафора, нерегулярный ритм и рифма, за счет которых расставляются смысловые акценты в произведениях.
К основным поэмам Норвида относятся «Promethidion», «Quidam» и «Поэма о свободе слова».
«Promethidion. Поэма в двух диалогах с эпилогом» состоит из двух частей. Обе части — «Богумил. Диалог, в котором речь идет об искусстве и позиции искусства. Как формы» и «Веслав. Диалог, в котором говорится о правде, ее лучах и духе. Как содержание» — выполняют философско-дидактическую функцию. В этой поэме Норвид представил свою программу «Нового прометеизма» — красоты труда и работы, которые непрестанно созидают добро в повседневной жизни. «Новый прометеизм» Норвида был полной противоположностью «Романтического прометеизма» — апологии бунта, борьбы и героических подвигов. В поэме содержатся размышления о роли искусства в нашей жизни. Норвид подчеркивает особое значение изобразительного искусства, которое связано с работой, в особенности прикладного искусства, привносящего творческий элемент в жизнь обычных людей.
В эпической поэме «Quidam» показан человек, потерявшийся в хаосе цивилизационного кризиса. Главный герой носит имя Квидам (Quidam — с латинского «Некто»). Он прибывает из Греции в Рим в момент, когда старая римская цивилизация разрушается, а на ее месте возникает новая, христианская. Герой бродит по городу, не в состоянии сделать свой выбор, и в результате нелепо и напрасно погибает. В поэме «Quidam» закат Римской империи был показан невероятно ярко и реалистично — каждый читатель с легкостью улавливал аллюзию на современную Европу.
«Поэма о свободе слова» — это философский очерк об истории человечества. Наряду с традиционными для поэта мотивами критики европейской цивилизации и польского общественного устройства, Норвид поднимает здесь тему социальной и сакральной функции языка.
В 1865-1866 годах Норвид создал цикл лучших своих стихов «Vade-mecum», в который вошли такие шедевры, как «Траурный рапсод — памяти Бема» и «Фортепиано Шопена». Первое стихотворение — это дань памяти героям Ноябрьского восстания и «Весны народов». В ритме траурного марша, в античной стилизации поэт прославляет силу духа, а также силу легенды, которая творит историю. Второе произведение было создано после разорения дворца Замойских, когда вдруг на улицу было выброшено фортепиано, на котором играл Шопен. В этом произведении автор размышляет о величии искусства, которое исполняет в мире Божественный элемент добра. В данном стихотворение автор развивает философские метафоры: «добро как дополнение» и «зло как отсутствие». Необычная версификация и «рваные» строки дополняют драматическую атмосферу.
Циприан Норвид также был считался мастером новеллистики XIX века. Он создал множество произведений в этом жанре, которые отличались законченной структурой, точностью языка, умением делать обобщения с помощью деталей, эпизодов, предметов. Шедевром поэтической прозы являются «Черные цветы» и «Белые цветы». В «Черных цветах» в лапидарной форме описываются последние встречи со Стефаном Витвицким, Фредериком Шопеном, Адамом Мицкевичем и Полем Деларошем. Эти предсмертные портреты навсегда вошли в золотой фонд польской культуры. «Белые цветы» — это дневниковые записи событий, толкование норвидовской теории тишины, отсутствия, непатетического трагизма.
К наиболее выдающимся новеллам Норвида относятся также «Ad leones», «Браслет», «Цивилизация» и «Стигма».
Норвид является автором пьес, характерными особенностями которых считаются изящество диалогов, богатство персонажей и точность реквизита. В них традиции реализма сочетаются с аллегорией, трагедией и гротеском. К его наиболее известным драматическим произведениям относятся пьесы «За кулисами», «Клеопатра и Цезарь» и «Кольцо великой дамы».
Оставшийся незамеченным при жизни, отсутствующий в польской культуре XIX века, Циприан Норвид был открыт в начале ХХ века, в период нак называемой «Молодой Польши». Этому открытию в значительной степени поспособствовал Зенон Пшесмыцкий (псевдоним Мириам) — поэт, публицист, переводчик и издатель. Он сохранил рукописи забытого поэта и регулярно печатал произведения Норвида на страницах издаваемого им журнала «Химеры» (1901-1907). Он также подготовил к изданию сборники произведений Циприана Норвида: «Избранные письма», «Все письма», «Политические и философские письма». Дело Пшесмыцкого продолжили Станислав Пигонь и Вацлав Боровы, а после Второй мировой войны – Юлиуш Виктор Гомулицкий.
«Молодая Польша» открыла в Норвиде то, что было близко его собственному мировоззрению: прежде всего, это трагическая судьба непонятого современниками поэта, идея созидающего красоту искусства и понятие символа как инструмента познания и выражения сути бытия. В свою очередь, выдающийся мыслитель того периода Станислав Бжозовский отдавал должное умению Норвида замечать блеск и нищету индустриальной цивилизации, а также высоко ценил его понимание труда. К творчеству Норвида обращались, в частности, Тадеуш Мичиньский, Станислав Выспяньский, Стефан Жеромский, Ян Лехонь. Поэты межвоенного двадцатилетия и современники ценят виртуозное владение Норвида искусством стихосложения, лаконичность и точность его лексики, умение говорить на очень серьезные, философские темы, размышлять о мире искусства. Поэзия Циприана Норвида оказала влияние на таких выдающихся авторов, как Юлиан Пшибось, Милош и Мечислав Яструн. Милош подчеркивал, что Норвид является автором современного определения художника: не чистого духа, а ремесленника, чей труд должен достойно оплачиваться.
В ХХ веке получило признание также его драматургическое творчество. «Тысяча вторая ночь» и «Кракус» были поставлены в 1908 году. Большим успехом у зрителей пользовалась постановка «Клеопатры и Цезаря» режиссера Вильяма Хожица (Львов, 1933). Последующие постановки этой пьесы осуществили Казимеж Деймек (Варшава, 1967) и Казимеж Браун (Люблин, 1968). Хожица также представил на сцене пьесу Норвида «За кулисами» (Торнунь, 1946). «Кольцо великой дамы» впервые поставили Ирена и Тадеуш Бырские (Кельце, 1958), и с тех пор эта пьеса постоянно присутствует в репертуарах театров.
Творчество Норвида остается предметом исследований таких известных литературоведов, как Зофия Стефановская, Ирена Славиньская, Здзислав Лапиньский, Эва Беньковская, Ян Блоньский.
Источники: «Польская литература. Энциклопедический справочник», Варшава, 1984 (сборник); А. Витковская, Р. Пшибыльский «Романтизм», Варшава, 1997; февраль 2003