ЕК: После войны вы встречались с разными людьми, чтобы рассказать им о том, что происходило в Освенциме.
ЗП: Я надеюсь, что память о произошедшем убережет следующие поколения, что не появится больше на свете таких мест, каким был Аушвиц.
ЕК: Вы пережили войну, концлагеря. От чего бы вы хотели предостеречь нас, живущих в XXI веке?
ЗП: Я часто задаю себе вопрос, зачем я осталась в живых. Возможно, для того, чтобы рассказывать о случившемся. Я хочу предостеречь всех от веры в идеологии. Любые идеологии. История знает случаи, когда все начиналось с высоких целей, а заканчивалось кошмаром. Ведь не все немцы в Аушвице были преступниками, которые осознанно и добровольно совершали зло. Многие попали в эту страшную нацистскую махину, и она их сделала соучастниками.
ЕК: Опера «Пассажирка» — по вашему первому произведению о концлагере — долгие годы была запрещена.
ЗП: Да, в 1968 году «друзья-москали» ввели запрет на «Пассажирку». Прошли десятилетия, и оперу Моисея Вайнберга, в основе которой лежит мое произведение, поставили более чем в десяти странах. Я и мечтать не могла о том, что это произойдет. Знаете, это ведь своего рода итог моей жизни.
ЕК: Иногда после оперы вас просят выйти на сцену…
ЗП: Я очень стесняюсь! Зачем меня зовут на эту сцену? Мне трудно отказать, когда просят директора театров, но я очень не люблю эти выходы на публику. Никогда не забуду свой первый такой выход на сцену после премьеры оперы в Германии. После спектакля весь зал аплодировал стоя. Я не знала, как реагировать. На следующий день я пошла в костел и спросила у Бога: «Немцы хлопали мне, бывшей узнице нацистских концлагерей. Что это значит?» Бог мне ничего не ответил.
ЕК: Как вы себя чувствуете в современном мире?
ЗП: Этот мир меня сильно огорчает. Многие люди неправильно поняли значение слова «свобода». Они считают, что свобода — это когда каждый может делать всё, что ему захочется. Мне кажется, мы перестали понимать, что нам приносит пользу, а что вредит.
ЕК: Что бы вы хотели изменить?
ЗП: Вы задаете мне слишком сложные вопросы. Я не в силах изменить этот мир. Тем не менее, мне не нравится, что люди так сильно привязаны к деньгам и успеху. Многие могут сейчас назвать меня старомодной, но есть вещи, которые я не сделала бы за все деньги мира. А как мы понимаем любовь? Боюсь, что очень примитивно. Думаю, что людей губит гордыня. Каждый думает, что он лучше других, а ведь это неправда.
ЕК: Вы по чему-то скучаете?
ЗП: По хорошей погоде. В этом году в Варшаве была слишком холодная зима. Простите за тривиальный ответ. Если бы у меня впереди была долгая жизнь, может быть, я бы и скучала. Но мне осталось мало. Я не скучаю. Очень хочу, например, привести в божеский вид мой архив. Не уверена, что успею сложить, рассортировать все письма, газеты. Об этом я мечтаю. Хотя, знаете, у меня есть еще одна мечта.
ЕК: Какая?
ЗП: Больше всего я хотела бы помогать тем, кто нуждается в моей поддержке.