Для поляков история Второй мировой войны – это личное дело. В этой войне пострадали многие страны, пережившие чудовищные масштабные битвы, оккупацию и массовое уничтожение. Но поляки всегда будут помнить, что война началась с нападения на Польшу, что Польша потеряла в процентном отношении за все годы войны больше населения, чем любое другое государство, втянутое в военный конфликт. Каждый десятый гражданин Польши был убит. Не считая раненых, сосланных, лишившихся близких, не говоря уж о крыше над головой… Понимая, что война проиграна, немцы уничтожили Варшаву и истребили огромную часть ее населения. Конечно, в Польше война мифологизирована, как, впрочем, и в других странах: в США, где многие уверены, что решающие битвы происходили в Нормандии и в Арденнах, но сильнее всего – в России, где считается, что ее выиграл лично Сталин и некий единый советский народ. Однако для поляков, несмотря на прославление подвигов Армии Крайовой, рассказы об армии Андерса и битве под Монте-Кассино, хронику Варшавского восстания и восстания в еврейском гетто, все эти события не повод для гордости. Это боль, абсолютно непреходящее ощущение ужаса от того, что случилось, живая память.
О войне пытались забыть, особенно в первые годы после нее, ее пытались понять, чтобы исцелить нанесенные ею травмы, наконец, снизить пафос с помощью комедии. Когда недавно ушедший из жизни Тадеуш Хмелевский снял свою знаменитую комедию «Как я развязал Вторую мировую войну» («Приключения канонира Доласа»), казалось, что боль немного утихла. Оккупация и сопротивление гитлеровцам стали отличным комедийным сюжетом. Смех помогал преодолеть ужас.
Уже в новые времена война стала восприниматься иначе. Сейчас в Польше всем известно, что все началось с договоренностей Гитлера и Сталина. Они – равнозначные виновники того, что Вторая мировая вообще началась. Сначала они раздавили Польшу с двух сторон, а потом начали давить друг друга. Начало войны – это начало колоссальных бедствий, как для Польши, так и для многих стран мира, которые завершились для них только пятьдесят лет спустя.
Создавая свою историческую комедию «ПоССольство», Юлиуш Махульский имел это в виду. Этот фильм можно назвать самым странным в его карьере, если не сказать одним из самых неудачных, хотя фильмография Махульского богата на смелые эксперименты и дикие сюжеты. Однако то, что мы видим в «ПоССольстве», даже пересказать трудно.
Начинается все тривиально. Молодые супруги Мэля и Пшемек поселяются на несколько недель в квартире родственника на варшавской улице Пенкна (красивая). Мэля – актриса, которая явно скучает в браке и жаждет приключений, Пшемек – псевдоисторик, мечтающий написать книгу о том, что в 1939 году Гитлера подменили неким Лепке, который и совершил самые кровавые и страшные преступления Третьего Рейха. Однако вскоре супруги понимают, что в доме, где они живут, творится какая-то чертовщина, за стенкой стучат печатные машинки и слышится немецкая речь. Выясняется, что на месте этого дома до войны находилось немецкое посольство, случайно уничтоженное буквально в первый же день войны бомбами люфтваффе. Когда в квартиру привозят старинный шкаф, события окончательно приобретают сюрреалистический характер. Мэля встречает в доме людей, одетых по моде 30-х, солдат вермахта и СС. В конце концов, оказывается, что дом существует в двух временах – в современном августе и в августе 1939 года. В посольстве Германии полным ходом идет подготовка к вторжению в Польшу. В какой-то момент Мэлю замечают и арестовывают. Ее допрашивает лично прибывший в посольство министр иностранных дел рейха Иоахим фон Риббентроп. Мэля рассказывает ему о войне все, что ей известно, а потом приводит его в современную Варшаву. Риббентроп смотрит телевизор, слышит рассказ о конце войны, видит съемки Нюрнбергского процесса. Глубоко потрясенный, он приглашает в посольство самого Гитлера, который тут же тайно прибывает на место событий…
Происходящее в фильме постепенно становится комической чехардой со сменой времен и костюмов. В чем проявляется связь времен и почему она вообще возникла, автор не объясняет. Ключевой момент истории здесь превращен в издевательскую шутку. Здесь и эсэсовцы, которые бегают по улицам Варшавы, и похищение Гитлера, которому герои в качестве особенно изуверской пытки сбривают усы – полная неразбериха, в которой, кажется, теряется всякая сюжетная логика и смысл. Важнейшие исторические события совершаются из-за пустяка, по случайности: спровоцированные амбициями неудачливого графомана, из-за некстати перебегающих дорогу котов или из-за сеющих панику бутафорских усов.
«ПоССольство» оставляет смутное впечатление. В фильме есть довольно смешные комические моменты, при этом он абсолютно не укладывается в привычные сюжетные и жанровые рамки. Герои выглядят фатоватыми, фантастическая интрига кажется непродуманной и неубедительной, а компьютерная Варшава 1939 года – слишком уж бутафорской.
Однако финал фильма в какой-то мере искупает эти огрехи. «Что если бы войны не было?» – вдруг задается отнюдь не комичным вопросом Махульский и дает ответ, от которого ком подступает к горлу. Мы вдруг видим Варшаву, которая сохранила свой исторический облик, хотя на городском горизонте виднеется частокол небоскребов. Польша сохранила свои довоенные территории и приобрела в качестве компенсации за неудавшийся конфликт со стороны Германии те земли, которые есть у нее сегодня. Но самое главное – люди. Все остались живы. Варшава полнится многоголосием. Мы видим, как на варшавских улицах прохаживаются хасиды, видим еврейские ресторанчики и лавки. Рядом с ними видим немцев, которые когда-то составляли немалый процент населения Польши. И, конечно, самих поляков. Все живут мирно и счастливо в Варшаве, которая стала одним из центров мира. У Германии ничего не вышло. И Советский Союз ничего не смог с Польшей сделать. Трагедию отменили.
Кажется, ради этой идиллически горькой картинки и был снят фильм. Историю не перепишешь, но порой очень хочется это сделать, хотя бы в бесплодных фантазиях. Махульский, конечно, видел фильм Квентина Тарантино «Бесславные ублюдки», в котором, как известно, режиссер также совершает ревизию военной истории. Только если Тарантино главным образом хотелось похулиганить, эпатируя зрителя, то Махульскому хочется мечтать.
«ПоССольство» – не лучший фильм Махульского, однако с его помощью мы лишний раз убеждаемся, что классик польской комедии и здесь продолжает размышлять о времени, искать всеобъемлющие метафоры и выстраивать собственный, альтернативный мир. Все его фильмы так или иначе связаны с перемещением во времени. Порой он умело воскрешает прошлое, как в «Ва-банке» и в «Дежа вю», иногда рисует будущее, как в «Сексмиссии», а иной раз перетасовывает эпохи, как в фильме «Сколько весит троянский конь?» Время, его механизмы и логика предстают для Махульского загадкой, которую он бесконечно разгадывает. «ПоССольство» – еще одна попытка разгадать тайну времени. И режиссер говорит нам, что история происходит сейчас, а не в прошлом. Возвращаясь к прошедшим событиям, мы решаем исключительно актуальные проблемы. Сейчас важно не то, что случилось в 1939 году, а то, что нам по-прежнему больно, что мы не изжили войну, не примирились, не оплакали по-настоящему не только погибших, но и их не родившихся потомков, не возвели заново разрушенные дома, не сбрили Гитлеру усы. Мы все еще боимся его, он все еще ходит где-то между народами, сея вражду и ненависть. ПоССольство нацистов существует во многих городах мира. Самое время его разрушить.
Владимир Громов — сценарист, историк кино, преподаватель Киевского национального института театра, кино и телевидения им. И. К. Карпенко-Карого.