Учеников, пришедших на урок к Шопену, встречал слуга, что уже само по себе было доказательством необыкновенного богатства хозяина; в ту пору большинству музыкантов, как, впрочем, и сегодня, приходилось самим открывать двери гостям. Ожидая в прихожей, ученики скромно клали на камин конверт – плату за урок. Наличные ни в коем случае не передавались напрямую: все вопросы, связанные с деньгами и сексом, Шопен считал одинаково неприличными и не проявлял признаков интереса к ним.
Большинство учеников Шопена, понятное дело, составляли девицы из богатых домов, чей талант был обратно пропорционален их социальному положению. Вильгельм фон Ленц, русский музыковед, который время от времени брал уроки у Шопена, вспоминал о множестве таких учениц – «одна красивее другой» – которые появлялись в дверях музыкального салона, чтобы, отстояв очередь, величественно проследовать внутрь. Тем не менее, одна-две из этих «надушенных дам в оборках» могли бы даже выбрать артистическую стезю, если бы не тот факт, что в те времена это было немыслимо. Прекрасной пианисткой была, в частности, Камилла О`Меара, которая инстинктивно понимала стиль своего учителя. Между тем, как заметил Лист, Шопену «не везло с учениками». Ни один из них не стал пианистом мирового уровня, хотя некоторые (например, Кароль Микули, учитель Мауриция Розенталя) передали следующим поколениям то, чему они научились на Орлеанской площади. Сам Шопен наибольшие надежды связывал с Карлом Фильчем, необыкновенно талантливым мальчиком, который начал учиться у него в 1842 году всего тринадцати лет отроду. «Когда этот мальчик начнет выступать, мне придется закрывать лавочку», – пошутил Лист. Однако мальчик в то время был уже серьезно болен. Он умер от туберкулеза в 1945 году, за несколько лет до смерти Шопена, который скончался от этой же болезни1.
После долгого ожидания в прихожей, ученика препровождали в музыкальный зал, где находилось фортепиано «Плейель» и пианино этой же фирмы. Ученик садился за фортепьяно, Шопен присаживался к пианино и демонстрировал, как играть особо сложные фрагменты. В этом главным образом и состоял его метод обучения – Шопен предпочитал показывать, а не объяснять. По воспоминаниям Микули, некоторые ученики «за весь урок исполняли лишь несколько тактов». Однако само по себе слушание было необыкновенно ценным, ведь ученик учился у Шопена в первую очередь тому, как играть Шопена. В тетрадях своих подопечных Шопен записывал орнаментику и варианты произведений – некоторые представляли собой усовершенствованные версии уже опубликованных сочинений, а кроме того – примеры аппликатуры (расстановки пальцев – прим. ред.) и выдержанные в дружеском тоне замечания. Шопен требовал играть по нотам, поскольку, в отличие от распространенного сегодня среди пианистов мнения, игру по памяти он считал слишком механической. «Я не хочу этого, – буркнул композитор, когда его ученица вознамерилась играть по памяти. – Вы собираетесь декламировать урок?».
Для Шопена важнее всего было выработать напевную тональность и полную нюансов утонченную звуковую палитру. Как пианист он прославился не столько скоростью и силой игры (наоборот, публика в больших залах сетовала, что он играл почти неслышно), сколько изысканной элегантностью и мягкой риторикой. «Чтобы играть на фортепияно, нужно уметь петь», – повторял он своим ученикам, советуя им посетить оперу и послушать Рубини, Пасту и других великих певцов того времени.
Кроме собственных сочинений Шопен охотно задавал ученикам разбирать произведения Гуммеля, Филда и даже Сонату № 26 Бетховена (единственную из его собственного репертуара). При этом он не находил времени для «авангардной» музыки – ни для эксцентрических парений Шумана (не делая исключения даже для посвященного ему «Карнавала»), ни для виртуозно-экстравагантных сочинений Листа. Он больше всего ценил музыку Иоганна Себастьяна Баха. К собственным выступлениям Шопен готовился не столько репетируя запланированные к исполнению сочинения, сколько проигрывая 48 прелюдий и фуг. «Сыграйте мне Баха», – обычно просил он учеников в самом конце урока, когда они уже собирались уходить.
Автор: Кеннет Гамильтон, «Граммофон», октябрь 2010.
1 - Существует несколько гипотез относительно болезни Шопена и причин его ранней смерти. Многие исследователи, на основании сохранившихся медицинских документов, склоняются к тому, что Шопен был болен муковисцидозом, который медицина того времени еще не умела диагностировать.