«21 x Нью-Йорк», реж. Петр Стасик
В интервью Петру Черкавскому для издания «Dziennik. Gazeta Prawna» режиссер Петр Стасик сказал:
«…в основе моего стиля лежит постоянная смена стиля. Я не люблю повторяться и предпочитаю каждый раз заново искать форму, которая лучше всего подойдет к природе новой идеи».
В фильме Петра Стасика «21 x Нью-Йорк» («21 х Nowy Jork»), настроенческом кинопортрете «Большого Яблока», чувствуется, что режиссер черпал вдохновение из разных источников. «Магнолия» Пола Томаса Андерсона переплеталась здесь с фильмами Джармуша, а истории несчастных одиночек, родом явно из фильмов Тодда Солондза, обрели трансовую форму, взятую напрямую из кинокартин Гаспара Ноэ.
Стасик рассказывал о двадцати одном человеке, встреченном в нью-йоркском метро. Правда, ему были не важны подробности их частной жизни, кто они, где живут и чем занимаются. Его интересовали чувства, рассказы о несбывшихся мечтах, тоске, жизненных целях. Из этих историй возникал портрет Нью-Йорка, города бешеных скоростей и потерянных душ.
«Опера о Польше» реж. Петр Стасик, 2016
Социологические амбиции Стасика хорошо заметны в его новом фильме — «Опера о Польше» («Opera o Polsce»). Это один из самых необычных документальных фильмов в польском кино за последние десять лет. Стасик объединяет документальное кино с музыкой, написанной Артуром Загаевским, с целью создать мультимедийный спектакль, великий клип о Польше. В интервью радио «Dwójka» Стасик заявил:
«Этот проект возник из эмоций, которые я испытываю к происходящему в Польше и не только здесь».
Либретто кинооперы Стасика содержало фрагменты церковных проповедей, блогов, радиопередач, доносов и газетных объявлений, а в фильме перед нами представала провинциальная и богом забытая Польша. Порой гротескная, порой страшная, и почти всегда трогательная в своей чудаковатости. Лукаш Бадуля из портала Kultura Online писал (справедливо называя фильм Стасика помесью «Букваря» Вишневского с «Кояанискатси» Реджио):
«Петр Стасик создал последовательность образов, обладающую трансовой силой, а за кадром звучит не менее гипнотическая музыка. Родилось произведение, действующее на зрителя практически подсознательно».
«Рогалик», реж. Павел Земильский, 2012
То, что даже самым молодым польским документалистам вполне хватает и смелости, и воображения, видно на примере фильма «Рогалик» («Rogalik») Павла Земильского, семнадцатиминутного этюда, снятого в Лодзинской киношколе. Это одна из самых любопытных с точки зрения формы польских документальных лент последнего десятилетия.
«Рогалик» стал бы очередным обычным фильмом о жителях польской глубинки, если бы не формальная находка. В фильме Земильского камера почти не останавливается, она кружит по квартирам героев, выходит с ними на улицу, показывает людей в повседневных ситуациях — все время в движении, на скорости, не задерживаясь возле кого-либо из анонимных героев. Земильский показал на экране жителей Рогалика, маленького варминско-мазурского городка, и их серо-бурую реальность. В его фильме нет ни комментария, ни слов — только картинка, источающая уныние и надежду хоть на мгновение от него избавиться.
В 2013 году лента Земильского получила «Бронзового динозавра» на краковском фестивале Etiuda&Anima за «визионерский, загадочный, пронзительный взгляд на польскую провинцию и необычный стиль повествования», а китайская Академия документального кино в том же году присудила польскому режиссеру приз в номинации «Лучшая инновация».
«Side Roads», реж. Юлия Сокольницкая, 2015
Польша провинциальная, ставшая у Стасика объектом социологического анализа и отправной точкой для документальной карикатуры, стала главной темой еще одного документального фильма — короткометражного «Side Roads» Юлии Сокольницкой.
Молодой режиссер приглашает зрителей в путешествие в «Польшу второго сорта», где в домах, облепленных дешевым утеплителем и рекламными плакатами, живут люди со своими маленькими проблемами. Сокольницкая садилась с камерой в машины, едущие по дорогам Подлясья. Присматривалась к людям, разговаривала с ними, вслушивалась в их голоса. В ее фильме зритель знакомится с водителем старенького «фиата», старушкой-сочинительницей песен, музыкантом диско-поло, который делится житейской мудростью и, пожалуй, самым интересным персонажем — бывшим сквоттером, который возвращается в родной городок, чтобы начать обычную заурядную жизнь.
Семнадцатиминутная миниатюра Сокольницкой напоминает документальную экранизацию повести Земовита Щерека «Семерка» — теплую, но не лишенную чувства превосходства почтовую открытку из Польши, которой не увидишь ни в кино, ни по телевизору.
«Объект», реж. Паулина Скибинская, 2015
«За визуальную чуткость и цельность художественного видения, переносящего нас из реализма в метафизический мир природы», «за незаурядную фантазию и кинематографическое мастерство, визуальную чуткость и умение создать настроение, а также за творческую зрелость», «за невероятное умение рассказывать историю при помощи зрительных образов, оригинальным образом показывающих красоту, темноту и неуверенность».
Все это — цитаты из обоснований для премий, которые Паулина Скибинская, молодая выпускница Лодзинской киношколы, получила за свой «Объект» («Obiekt»), четырнадцатиминутный новаторский документальный фильм. А премий было более десятка, в том числе титул «Талант года», присуждаемый Третьей программой Польского радио, и специальный приз жюри фестиваля Sundance.
И это не случайно, ведь «Объект» — по-настоящему смелый документальный эксперимент. Скибинская рассказывает о поисково-спасательной операции, когда спасатели искали дайвера, пропавшего под ледяной поверхностью замерзшего озера. Режиссер показывает историю глазами то спасательной команды, то дайвера, спускающегося под лед, то сторонних наблюдателей. И каждый раз рисует на экране мир поэтический и безумно насыщенный, выстроенный из безупречно скомпонованных кадров и дополняющих их гипернатуралистических звуков.
«Правительство любви», реж. Аделя Качмарек, 2012
Что самое важное в документальном кино — правда зрительного образа или правда, скрытая под его поверхностью? Это один из вопросов, возникающих во время просмотра «Правительства любви» («O rządach miłości») Адели Качмарек, молодой художницы, выпускницы факультета графики Академии изящных искусств в Кракове. Несомненно, один из самых интересных и при этом самых спорных документальных фильмов последних лет.
В чем же его спорность? В сочетании анимированной, с виду инфантильной формы и драматического содержания. «Правительство любви» — это фильм о воображении шизофреника. Герой фильма Качмарек живет сразу в нескольких реальностях, а в его сознании реальное нерасторжимо сплетается с вымышленным.
Для того, чтобы рассказать о расколотом мире своего героя, Качмарек обратилась к анимации, напоминающей детские рисунки (на самом деле это и есть рисунки самого героя), и дополнила их закадровым комментарием героя. Его самого мы видим лишь в последней сцене, когда режиссер показывает его портрет. И, пожалуй, именно это было самым спорным моментом смелого и интересного фильма Качмарек. Спорным, потому что зритель остается с чувством, будто использовали драму больного человека.
«Документальный фильм», реж. Марцин Подолец, 2015
Вокруг очередного анимационного документального фильма из нашего обзора не разгорелось столь жарких споров, что, правда, отнюдь не означает, что он не вызвал сильных эмоций. Напротив, «Документальный фильм» («Dokument») Марцина Подольца, талантливейшего художника и мультипликатора, — это картина, трогающая до слез, полная нежности и искренности.
Подолец рассказал в ней о своем отце, Антонии, пожилом мужчине, все дети которого уже разъехались из родного города. В окружении дорогих его сердцу вещей из прошлого, Антоний ведет одинокую жизнь и ждет встреч с любимыми детьми, которые случаются теперь все реже и реже.
Рассказывая историю отца, Подолец соединил старые семейные фотографии с собственными рисунками, создав документально-анимационный портрет. Но сочетание разных кинофактур не главное в фильме. Главное — та искренность, с которой Подолец говорит об отце и которая свидетельствует о смелости молодого режиссера. И несмотря на попытки Подольца облегчить свой поистине глубокий фильм с помощью ироничных отсылок к классике кинематографа (к примеру, «Красоте по-американски»), ассоциации возникают скорее с шедевром Рышарда Чекалы «Сын».
«15 сторон света», реж. Зузанна Соланкевич, 2014
Режиссер фильма Зузанна Соланкевич признавалась:
«Я не думала, что “музыка роботов” может быть отражением человеческой души. Пока не встретила Эугениуша Рудника».