ЕК: А позитивные изменения есть?
МВ: В Катыни наконец-то возвели Стену памяти с фамилиями советских жертв репрессий.
ЕК: Их было больше, чем поляков?
МВ: Известны имена 4415 поляков и около 8000 советских граждан, чей прах покоится в Катыни. Плохо, что есть только имена и фамилии жертв из СССР. Другой информации нет. Некоторые фамилии повторяются, так что потомкам будет сложно установить, их ли это родственник. Сотрудники общества «Мемориал» говорили, что нужно указать также даты рождения и смерти жертв — как на польской части кладбища.
ЕК: Как вы оцениваете исторические знания о Катыни?
МВ: По понятным причинам поляки больше знают об этом. Это наша боль… Общаясь с россиянами, понимаю, что многим также хорошо известна история катынского преступления. Тем не менее, все чаще в российских СМИ мы слышим ложь — либо о том, что неизвестно, кто убивал поляков, либо, что за преступление несут ответственность немцы. Это очень плохая тенденция.
ЕК: Почему возвращается эта советская риторика об ответственности немцев?
МВ: Власти России считают, что 90-е — период, когда рассекречивались катынские документы, когда каялись, говорили правду — был моментом слабости. А нынче наступило время величия. Россия Путина возвращает себе былое могущество. В эту концепцию не вписывается необходимость говорить о преступлениях Сталина, миллионах загубленных душ своих и чужих граждан. Сталина опять называют великим победителем, великим менеджером, его культ возрождается. Власть не считает нужным говорить о его преступлениях. Невозможно одновременно разоблачать Сталина и культивировать его личность. Катынь опять стала неудобной темой. Власти не хотят, чтобы граждане знали правду об истории их страны. Они хотят укрепить в сознании сограждан басню о стране-победителе, Сталине, который спас мир и т.д.