Евгений Климакин: Виславы Шимборской не стало в 2012 году. Вы тогда сказали, что у вас будет проблема грамматического характера: вам будет сложно говорить о пани Виславе в прошедшем времени. Вы уже привыкли?
Михал Русинек: Говоря о ней, я до сих пор часто использую настоящее время. Знаете, на каком-то этапе я понял, что должен работать во имя того, чтобы в сознании людей Шимборская оставалась в настоящем времени.
ЕК: Вы скучаете по ней?
МР: Конечно. Особенно остро я это чувствую, когда путешествую с семьей. Раньше я из каждой поездки привозил пани Виславе какие-то странные, смешные подарки. Представляете, иногда я до сих пор хочу купить ей какие-то нетипичные сувениры. В такие минуты я понимаю, что мне уже некому их привозить.
ЕК: Какую ситуацию, связанную с пани Виславой, вы вспоминаете чаще всего?
МР: Их так много! Я очень любил ее чувство юмора. До сих пор смеюсь от души, когда вспоминаю ситуацию, которая случилась на кладбище.
ЕК: Расскажите о ней.
МР: Пани Вислава была взрослым человеком, некоторые ее друзья умирали, и она обязательно ходила на похороны. Как вы знаете, мужчины в Польше любят целовать дамам руки. Когда они, здороваясь, пытались это сделать, пани Вислава говорила: «Целуй, пока они еще теплые».
ЕК: Вы часто повторяете, что она была исключительным человеком.
МР: Она была непредсказуемой. Мы пятнадцать лет работали, но я не мог предвидеть, что она скажет, как отреагирует, не мог за нее принимать решения. Шимборская очень четко видела свой путь и ему следовала. Во многих вопросах она была старомодна, однако ее смело можно назвать великолепным пиарщиком. Она очень следила за своим имиджем, знала, на какую тему может высказываться публично, а на какую нет.
ЕК: Что для нее было важно?
МР: Например, после Нобелевской премии она делала все, чтобы никто не мог сказать: у Шимборской началась звездная болезнь. Она уделяла внимание друзьям, ходила на авторские встречи коллег-писателей. Стоит сказать, что иногда на таких вечерах возникали крайне неуместные ситуации. Журналисты, читатели обступали Шимборскую, забывая о том, что не она главное действующее лицо этой встречи. В таких ситуациях она категорически отказывалась раздавать автографы, не соглашалась ни с кем фотографироваться.
ЕК: Фотографироваться с ней хотели всегда и везде.
МР: Иногда доходило до абсурда. Однажды Шимборская пришла в больницу к тяжелобольной сестре. Ее и там попросили о совместном фото.
ЕК: В книге «Ляля» польский писатель Яцек Денель описывает свою бабушку. Сначала она живая, энергичная, однако наступает момент, когда силы начинают ее покидать. Она становится другим человеком. Был ли у Шимборской такой момент, когда вы поняли, что она уходит, перестает быть той прежней, ироничной пани Виславой?
МР: Это невероятно, но она до последних дней была той Шимборской, которую я всегда знал: с ясным умом, быстрой реакцией. Пани Вислава перенесла тяжелую операцию. После нее врач пришел к выводу, что процесс выздоровления может затянуться. Мы сначала раздумывали, говорить ли ей об этом, но быстро пришли к выводу, что такому человеку нельзя пудрить мозги. Врач должен был утром сообщить Шимборской всю правду, а после обеда должен был прийти я. Я был готов к тому, что пани Вислава сильно расстроится, будет переживать — и не поверил своим глазам, когда увидел радостную, улыбчивую Шимборскую. Думал даже, что врач так ничего и не сказал.
ЕК: Но он сказал?
МР: Сказал. Несмотря на плохие новости, Шимборская сохранила хорошее настроение, осталась собой.
ЕК: Неужели в ее поведении ничего не изменилось?
МР: Только одна вещь. Она всегда любила черный юмор. Мне кажется, он перестал ее веселить, когда Шимборская поняла, что скоро уйдет.
ЕК: Как вы это почувствовали?
МР: Я как-то купил ей календарь с мрачными рисунками к стиху о кладбище. Она посмотрела и сказала: «Уже не смешно». Это, пожалуй, единственная ситуация, в которой она показала, что осознает близость своей кончины.
ЕК: Расскажите о вашей последней встрече.
МР: Мы встретились за несколько дней до ее смерти. С Шимборской тогда уже постоянно находилась сиделка. За два часа до моего прихода я предупредил о том, что буду. Пане Виславе помогли одеться, причесаться. Во время моего визита у Шимборской не было сил поднять чашку, поэтому она пила кофе через трубочку. Мы говорили о делах, она как всегда курила. Пани Вислава хорошо подготовилась к смерти.
ЕК: Каким образом?
МР: Она навела порядок в своих архивах, бумагах, придумала фонд, который после ее смерти должен был продолжать ее дело, перечислила ему свои деньги и передала права на свои произведения. Шимборская даже подготовила последний сборник стихов под названием «Довольно» («Wystarczy»). Находясь в больнице, она подписала договор с издательством, и мы напечатали книгу спустя несколько месяцев после ее кончины.