Почему эти женщины, столь активные в польском забастовочном движении и подполье восьмидесятых, позже, когда появилась возможность, не стали политиками? Было ли все дело в мужчинах, в их нежелании пускать своих соратниц в большую политику? Или женщины сами этого не хотели?
Марта Дзидо: Вопрос, почему они не пришли в политику после того, как «Солидарность» победила, сопровождал нас на протяжении всей работы над фильмом. В результате мы сделали открытие: несмотря на то, что эти женщины не участвовали в большой политике, они остались вовлеченными в общественную жизнь, потому что по-прежнему хотели изменить мир к лучшему. Это была незаметная работа в разных общественных организациях, благотворительность. Возможно, для многих женщин занятие политикой – это то, что делается для других, а не для себя. Без регалий, без должностей. Без громкого имени. Это попытка изменить жизнь других. Иная форма политической активности.
Петр Сливовский: Одна из героинь фильма, Иоанна Дуда-Гвязда, на этот вопрос пошутила: «Политика делается мужчинами в те момент,ы когда они пьют водку, когда они на охоте или рыбалке. А поскольку женщины не особо интересуются такими вещами, то они и не занимаются политикой». У женщин был другой политический почерк, другой инструментарий. Это, например, ночной эфир подпольной радиопередачи, выпуск журнала, а не круглый стол и не лозунги с трибун.
Ваш фильм оставляет ощущение, что женщинам свойственно интуитивное участие в политике – «делаю, потому что так чувствую». А у мужчин это осознанное, логическое действие. Выполнять огромную работу на мощном порыве сил хватает, а сказать – «я знаю, как надо» не хватает уверенности...
МД: Я не считаю, что женщины не знали, что им делать дальше. Героини нашего фильма знали это и у них было представление, как будет выглядеть будущее. Но их совершенно не интересовали никакие посты в политике, не было стремления занимать руководящие должности.
ПС: Но это поведение изменилось. И сейчас женщины в Польше стали гораздо более социально агрессивными и активными. Поведение наших героинь запало в сердце современным женщинам, которые видят себя в политике. И сейчас они могут постоять за себя и дать отпор.
Почему вы исключили мужчин из фильма? Их там вообще нет. Ни одного комментария. Их мнение вас не интересовало?
МД: В Польше снято множество фильмов про «Солидарность». Они сделаны мужчинами-режиссерами и рассказывают о мужчинах-героях. Этого так много, что мы хотели дать слово только нашим героиням!
ПС: Есть даже фильм о женщинах-подпольщицах, в котором говорят только мужчины.
Очередное гендерное неравенство? У вас получился перекос в другую сторону.
МД: Да, я признаю, что получился немного однобокий рассказ. Но на самом деле мы разговаривали со многими мужчинами. И, может быть, даже лучше, что в итоге получился фильм, показывающий только мир женщин. Может быть, если бы это было действительно так, не было бы войн?
А почему вы, автор фильма, так часто появляетесь в кадре? Вы как будто наравне с ними являетесь героиней собственного фильма...
МД: Для меня это было сложное решение. Я не хотела быть в кадре. Но Петр на этом настоял. Это делалось для того, чтобы мои ровесницы увидели связь нашего поколения женщин с героинями фильма – я родилась в 1981 году, годом позже создания «Солидарности»... Для моего поколения история «Солидарности» всегда была историей мужчин, а о женщинах ничего не было известно вообще. Вообще, эта история часто имеет только одно имя – Лех Валенса.
ПС: Когда мы начали исследовать эту тему, мы увидели, что вся история «Солидарности» – очень женская. Именно с увольнения Анны Валентинович началась забастовка на судоверфи в Гданьске. Именно женщины приняли решение, что нужно возобновить закончившуюся забастовку «Солидарности», чтобы поддержать другие профсоюзы и заводы. Именно женщина получила самый строгий приговор – десять лет заключения за листовку! И именно женщина находилась дольше всех в розыске – до 1990-го года, она скрывалась десять лет. И только одна женщина оказалась за круглым столом, когда шли переговоры между профсоюзом и правительством...
Получается, что женщин преследовали не меньше чем мужчин? Потому что в современной России женщины-оппозиционерки, кажется, преследуются меньше, чем мужчины. Например, по «Болотному делу» ни одна женщина не получила реального срока. Женщинам в этом смысле немного легче заниматься оппозиционной деятельностью.
МД: Было по-разному. Случались такие ситуации, что женщин не преследовали, в тот период, когда мужчины еще даже не могли предположить, что женщины вообще способны участвовать в какой-то оппозиционной деятельности. И это спасало. Как говорила одна из героинь, существовало стереотипное восприятие: «эта сладкая дурочка или уставшая мать — она ж не может ничего такого сделать». Их просто никто не подозревал.