Как появились панельные дома?
Одна треть поляков живет в панельных домах. Несмотря на то, что многоэтажки стали постоянным элементом пейзажа польских городов, они обросли всевозможными мифами и легендами. Culture.pl разбирается в их реальной истории.
Существуют различные версии того, когда и где появились первые панельные дома. Как правило, их «изобретателем» называют Ле Корбюзье, однако идея строительства незамысловатых многоквартирных зданий для тех, у кого нет средств на собственный дом, родилась еще в XIX веке. Такие дома строили для рабочих заводов, однако их форма была еще вполне традиционной — их возводили из кирпича, покрывали двускатной крышей. А вот простые геометрические «кубики», вмещающие дюжину небольших квартир, — действительно открытие модернистов. Из-за постоянной нехватки жилья в динамично развивающихся европейских городах, а в особенности после разрушений, которые принесла Первая мировая война, возникла острая необходимость в разработке новой модели жилищного строительства: массового, дешевого, простого в монтаже.
Picture display
standardowy [760 px]
Микрорайон Ратаи, Познань, фото: Лукаш Цыналевский / AG
Спасение для городов
В 1933 году на корабле, плывущем из Марселя в Афины, состоялся IV Международный конгресс современной архитектуры (Congrès international d’architecture moderne, CIAM), в котором участвовали самые прогрессивные, авангардные и социально активные архитекторы со всего мира. Именно тогда была принята «Афинская хартия» — важнейший документ в истории современной урбанистики, утвердивший правила, по которым следует строить и модернизировать современные города. В большой степени именно «Афинской хартии» мир обязан появлением панельных домов и спальных районов. Spiritus movens ее появления был, разумеется, Ле Корбюзье.
Text
«Наступление эры машинизма вызвало огромное расстройство в поведении людей, в их размещении на земле и в их действиях: необузданное перемещение человеческих масс в городах по милости механических скоростей — резкая всеобщая небывалая эволюция в истории. Беспорядок проник в города.»
Author
Ле Корбюзье «Афинская хартия» («La charte d'Athènes», Le Corbusier, Paris, 1943). Пер. с французского В. Фрязинова, под ред. Топ
Такой диагноз ставили современности архитекторы-подписчики «Хартии». В грязных и перенаселенных европейских городах преобладала застройка, характерная для прошлых веков и созданная для зажиточных горожан. Теперь же необходимо было создать новую архитектуру, вытащить рабочих из темных подвалов без света и воды. Таким образом, в основе идеи панельного домостроения лежала социальная ангажированность архитекторов, понимавших, что они могут исправить эту ситуацию. Авторы «Афинской хартии» твердили в один голос, что каждое живое существо нуждается (в соответствующих пропорциях) в «солнце, открытых пространствах и зелени». Модернистские квартиры не могли быть большими, однако компенсацией за недостаток места была звукоизоляция от шума улицы, окружение зеленью, большие окна и удобства, которые в то время редко появлялись в дешевых домах (канализация и электричество). Разработав форму многоквартирного дома, архитекторы принялись составлять план жилого микрорайона со свободной планировкой стоящих на довольно большом расстоянии друг от друга многоэтажек (модернисты допускали различную их высоту — от камерных до башен), в которых малый метраж компенсировался доступом к безопасным рекреационным зонам. В «Афинской хартии» записали:
Text
«Нужно требовать:
Жилые кварталы должны располагаться в лучших местах города, исходя из его топографии, с учетом климата и наиболее благоприятного солнечного освещения, на удобных зеленых площадях».
Author
Ле Корбюзье «Афинская хартия» («La charte d'Athènes», Le Corbusier, Paris, 1943). Пер. с французского В. Фрязинова, под ред. Топ
Picture display
standardowy [760 px]
Строительство многоквартирных жилых домов Варшавского жилого кооператива в микрорайоне Коло-Восток по проекту Шимона и Хелены Сыркусов, 1949, фото: PAP
Рекомендации, разработанные в 1933 году международным сообществом архитекторов и градостроителей, колоссально повлияли на современное жилищное строительство, особенно в странах за железным занавесом. Модернистские концепции с самого начала были прекрасно известны в Польше, польские архитекторы 1930-х годов участвовали в конгрессах CIAM, внедряли в жизнь положения «Афинской хартии» (самое полное ее воплощение можно увидеть в варшавском микрорайоне Раковец, спроектированном Шимоном и Хеленой Сыркусами). Поэтому нельзя сказать, что проект масштабного панельного строительства второй половины XX века появился на берегах Вислы случайно. Он было переработан, частично извращен (развитие промышленности привело к унификации), но прежде всего в огромной степени воплощен в жизнь.
Послевоенная действительность
Picture display
standardowy [760 px]
Восстановление Старого Города, работы по демонтажу, 1951, фото: Збышко Семашко / Forum
Чтобы понять, почему в Польше «все дома на одно лицо», необходимо вспомнить, как страна выглядела после Второй мировой войны. В ежегоднике Главного статистического управления, подводящем итог военным разрушениям, читаем:
Text
«На основании регистрации военных потерь, проведенной воеводскими отделениями восстановления, было установлено, что уничтожению или подверглось порче 295,4 тыс. объектов городской недвижимости (147,6 тыс., т. е. 50 % на прежней территории и 147,8 тыс., т. е. 50 % на западных и северных землях) общей кубатурой (соответственно) 526,9 млн м3 (221,8 млн м3 — 42,1 % и 305,1 млн м3 — 57,9 %)».
Picture display
standardowy [760 px]
Микрорайон Теофилев, Лодзь, фото: Томаш Станчак / AG
Приоритетным для страны считалась индустриализация и развитие крупного производства. Абстрагируясь от того, были эти концепции правильными или нет, можно утверждать, что они привели к радикальной смене социальной структуры: шел постоянный мощный отток деревенского населения в города. Кроме того, улучшилась рождаемость: только в 1950–1970-е годы количество поляков увеличилось с 24,6 до 32 миллионов. Пресловутый «квартирный вопрос» был не только политическим лозунгом, но самой что ни на есть реальной проблемой. Массовое промышленное производство квартир было единственным шансом справиться с кризисом.
Об идеях индустриализации жилищного строительства в Польше по-настоящему можно говорить с середины 1950-х годов. До этого времени ее сдерживал обязательный во всех сферах искусства соцреализм, стоящий в оппозиции к модернистским формам (впрочем, высокая стоимость и серьезные временные затраты на строительство зданий в стиле соцреализма стали одними из важных факторов, повлиявших на падение этой идеологии). Однако пришла оттепель 1956 года, модернизм больше не был под запретом и стало понятно, что панельных домов будет возводиться все больше. А своеобразным мостом между соцреализмом и новыми временами стали первые в послевоенной Польше дома из готовых блоков, которые появились в 1956 году в Микрорайоне металлургов в краковской соцреалистической Новой Хуте.
До эры крупнопанельного домостроения
Picture display
standardowy [760 px]
Строительство Микрорайона прототипов, Варшава, Служевец-Промышленный, 1963, фото: Эдмунд Ухымяк / CAF / PAP
В 1960-е годы многоквартирные дома в Польше строились по разным технологиям — от полностью традиционных до использующих готовые элементы и целиком состоящим из фабрично изготовленных блоков. С 1959 года на южных окраинах Варшавы, на территории так называемого Южного промышленного района «Служевец», уже застроенного фабриками и заводами, начали возводить небольшой микрорайон, который превратился в своеобразный экспериментальный полигон.
Picture display
standardowy [760 px]
Микрорайон Устроне, Радом, фото: Анна Ярецкая / AG
Каждый дом в микрорайоне имел свои габариты и был построен по своей экспериментальной технологии префабрикации — в начале 1960-х годов многие конструкторские бюро разрабатывали собственные проекты массового пополнения жилищного фонда. Вопреки распространенному мнению, польские многоквартирные дома вовсе не строились исключительно по заимствованной из ГДР технике крупнопанельного строительства — у нее было множество местных вариантов авторства польских инженеров, архитекторов и конструкторов. В 1968 году в государственном конкурсе на «разработку конструктивно-монтажной системы», которая должна была впоследствии лечь в основу строительной промышленности, победила технология W-70, предложенная рабочей группой под руководством Марии и Казимежа Пехотеков (впервые технологию W-70 в масштабе целых микрорайонов применили при строительстве двух микрорайонов в Радоме — Над потоком и Устроне). W-70 быстро стала одним из самых популярных методов строительства в стране. Мария Пехотка писала:
Nadpisz opis powiązanego wpisu
«Способ применения системы и архитектурная деталь здания зависят от потребностей, а также желаний, умений и творческой жилки авторов и разработчиков конкретных проектов».
Однако эти идеальные представления вскоре разбились о суровую действительность — политическое давление, постоянное требование снизить расходы, но прежде всего появление «домостроительных комбинатов» привели к тому, что архитекторы практически перестали влиять на внешний облик домов: это решал исполнитель, то есть производитель стройматериалов. Первый домостроительный комбинат с привезенной из ГДР производственной линией появился 17 июля 1969 года в Бзе-Замецком, сейчас районе города Ястшембе-Здруй. Очередные комбинаты готовых «монтажных единиц» открывались по всей Польше и в 1970-е годы стали безусловным лидером строительного рынка.
Picture display
standardowy [760 px]
Крупнопанельное домостроение, Варшава, 1970. На фото: монтаж готовых элементов, фото: Мариан Соколовский / PAP
Микрорайон в каждом городе
Если бы не индустриализация производства квартир, В Польше не было бы сегодня такого количества панельных домов. Некоторые уверены, что страна без них выглядела бы значительно красивее, однако нельзя забывать, что благодаря крупнопанельному домостроению и десяткам других технологий в 1945–1988-е годы было построено более семи миллионов квартир. Никогда до этого и никогда после не удалось достичь подобных показателей.
Микрорайоны — а именно они, а не единичные дома — составляют польский пейзаж. Их называют спальными районами, панельными джунглями. В своей истории они пережили взлеты и падения. В 1970-е годы были заветной мечтой обывателя, а также причиной его мучений (отсутствие на протяжении многих лет инфраструктуры: дорог, магазинов, остановок общественного транспорта). В 1990-е все обсуждали «блокерсов» (гопников) — субкультуру взращенных панельными домами (по-польски панельный дом — blok, прим. перев.) хулиганов. Утепление домов пенопластом позволило раскрасить их разными яркими цветами, а иногда даже изобразить целые картины — известны нарисованные гигантские божьи коровки высотой в десять этажей, парусные лодки, заходы солнца, деревья. Сегодня жители многоквартирных домов сражаются с происками застройщиков, стремящихся втиснуть в «старые» микрорайоны как можно больше новых жилых комплексов — несмотря на недостатки материалов и небольшой метраж квартир, «панельные» районы, в соответствии с пунктами «Афинской хартии», как правило расположены на выгодных участках, с отличной транспортной доступностью и большим количеством зеленых насаждений. Лакомый кусочек для строительных фирм!
Picture display
standardowy [760 px]
Ястшембе-Здруй, микрорайон Арки, фото: Доминик Гайда / AG
Лучшие польские микрорайоны
Picture display
standardowy [760 px]
Жилищно-сервисный комплекс на Грюнвальдской площади, 1969–75 (проект: 1963–69), фото: Стефан Арчинский, 1977, из собраний Национального цифрового архива
Сегодня в многоквартирных панельных домах живет двенадцать миллионов поляков. В крупных городах количество таких жтльцов достигает 80 %. Несмотря на то, что в 1970-е годы строящиеся микрорайоны в Польше все больше уподобляются друг другу, множество возведенных во второй половине XX века «панельных джунглей» стоят того, чтобы обратить на них особое внимание. Среди самых известных — выделяющихся формой, идеей и технологией — обычно упоминают вроцлавский «Манхэттен», микрорайон, который начали возводить в 1968 году на Грюнвальдской площади.
Его автор, Ядвига Грабовская-Гаврыляк, объединила многоэтажки при помощи торговых павильонов и придала домам необычную форму (используя префабрикаты собственной конструкции). В результате появился уникальный комплекс, выделяющийся на панораме Вроцлава.
За характерную форму и исключительный облик ценят Микрорайон Тысячелетия в Катовице — произведение конструкторского бюро Александра Франты, Генрика Бушко и Тадеуша Шевчика, спроектированное в 1961 году. Последние дома — знаменитые «початки кукурузы» — сдали в эксплуатацию в 1980-е. Микрорайон, что многократно подчеркивали архитекторы, был задуман как… ландшафтный парк. Большие, простые дома разместили на огромной зеленой территории таким образом, что практически из каждого окна видны деревья. Из микрорайона убрали автомобильное движение и организовали сеть пешеходных тропинок, ведущих ко всем важнейшим пунктам (школы, магазины). Сегодня катовицкий «Таузен» («Таузен» — жаргонное обозначение «Микрорайона Тысячелетия» в Катовице от польск. жарг. tauzen — ‘тысяча злотых’, прим. перев.) выигрывает в рейтингах лучших мест для проживания в Силезии.
Picture display
standardowy [760 px]
Катовице, Микрорайон Тысячелетия, фото: Роберт Нойман / Forum
В том же году, что и катовицкий Микрорайон Тысячелетия, Ежи Чиж, Ян Фурман и Анджей Скопинский спроектировали микрорайон «За железными воротами» в Варшаве. На проект был объявлен архитектурный конкурс, его целью было выбрать такой облик домов, который вписывался бы в центральную часть города и подходил бы для жизни в мегаполисе. Архитекторы предложили построить гигантские жилые «шкафы», в которых одновременно на первых этажах были бы магазины и пункты услуг. Огромные многоквартирные строения позволили экономно использовать пространство, сохранив большие расстояния между домами (а это — один из основных пунктов «Афинской хартии»). При разработке архитекторы вдохновлялись «жилой единицей» Ле Корбюзье. По задумке, каждый дом микрорайона «За железными воротами» должен был стать отдельной соседской ячейкой — для этого в домах спроектировали обширные холлы, призванные стимулировать социальные связи. Однако эта идея провалилась.
Picture display
standardowy [760 px]
Вид с высоты птичьего полета на микрорайон «За железными воротами», Варшава, 1969, фото: Лонгин Ваврынкевич / PAP
Среди микрорайонов, проектировщики которых пытались объединить требования строительства с интересной архитектурой, следует упомянуть также гданьское «Приморье» (проект: Тадеуш Ружанский, Данута Олендзкая, Тадеуш Познанский, Юзеф Хмель, Януш Морек), спроектированное в 1959 году. Здесь между небольшими домами построили знаменитые «фаловцы» (от пол. fala — ‘волна’, прим. перев.) — длинные и высокие здания с характерной волнистой формой. Их силуэт был вдохновлен береговой линией. Благодаря ей не возникает ощущения монотонности и подавленности, какое наверняка появилось бы, имей эти огромные дома привычные очертания.
Picture display
standardowy [760 px]
Жилой дом «Фаловец», Приморье, Гданьск, 1975, фото: Збышко Семашко / Forum
Не все микрорайоны, построенные в эпоху ПНР, состояли из панельных домов. Микрорайон «Жолибожские сады», а также «Район кавалеристов» — два варшавских проекта Халины Скибневской — до сих пор приводят в пример прекрасно продуманных, камерных, приятных для жизни пространств. Гармонию между панельными домами и зеленью, многоквартирной застройкой и окружением искали также архитекторы Оскар и Зофья Хансены, когда в 1961 году создавали свой микрорайон им. Словацкого в Люблине.
Микрорайоны для людей
Эволюцию в строительстве жилых кварталов в Польше можно условно разделить на этапы. В 1956 году пала доктрина соцреализма, архитекторы постепенно начали возвращаться к модернистским формам и вновь могли создавать индивидуальные проекты. В 1970-е годы это становилось все сложнее — производством квартир завладели «домостроительные комбинаты», и дома стали более унифицированными. Ситуацию изменил кризис 1980-х, когда закончились государственные средства и строительство крупных микрорайонов заморозили. Это, в свою очередь, привело к появлению небольших инвестиций, которые вновь приобрели авторский облик. Исключительное место на этой шкале занимает один микрорайон — Северный Урсынов в Варшаве.
Picture display
standardowy [760 px]
Строительство жилого микрорайона Северный Урсынов, Варшава, 1985, фото: Александр Ялосинский / Forum
Проект появился на архитектурном конкурсе, объявленном в 1971 году. Некоторое время спустя его немного модифицировали, когда после смерти главного проектировщика, Людвика Боравского, руководство перешло к Мареку Будзынскому. Несмотря на то, что микрорайон состоит из крупнопанельных домов, он отличается камерным характером, полон зелени, продуман так, чтобы жить в нем было легко и приятно. К Урсынову едва ли применимо определение «каменных джунглей» — разноуровневые дома задуманы как соседские поселения. В 1975 году Марек Будзынский писал на страницах журнала «Architektura»:
Text
«Урсынов не может превратиться в спальный район, он должен стать новым, живым фрагментом Варшавы. (…) Мы хотим, чтобы Урсынов был не просто анонимной галочкой в отчетах планировщиков, но районом города со своим собственным лицом».
Picture display
standardowy [760 px]
Панорама северной части варшавского Урсынова. Панельные дома, фото: Мацей Хмель / PAP
Микрорайоны — герои книг
Сегодня, спустя почти полвека после постройки, Северный Урсынов часто выбирают местом жительства. В 2016 году микрорайон даже стал героем книги, документирующей как рождение проекта, так и его реализацию и позднейшую судьбу. Книга «Многоэтажки в солнце» («Bloki w słońcu») Лидии Панкув — это захватывающий рассказ о том, как появился и функционировал один из самых крупных и одновременно самых нетипичных панельных жилых массивов в Польше. Кстати, стоит отметить, что панельные дома все чаще становятся темой книг — если раньше этого архитектурного наследия стыдились и предпочитали игнорировать, то сегодня все больше ценят положительные стороны спальных районов. Парадоксально именно они предлагают значительно лучшие условия жизни, чем современные жилые комплексы. В результате жители все охотнее знакомятся с историей своего микрорайона, его архитектурой и замыслом архитекторов.
Picture display
standardowy [760 px]
Микрорайон Хомичувка, Варшава, фото: Бартломей Зборовский / PAP
Еще в 2011 году Ярослав Трыбусь издал «Путеводитель по варшавским спальным районам», описав их как объекты, несомненно заслуживающие внимания и незаслуженно пользующиеся репутацией нечеловеческих, угнетающих примеров тоталитарной архитектуры. Уже несколько лет Городской музей в Тыхах издает книги об этом городе, построенном в эпоху ПНР и почти полностью состоящем из панельных домов. И снова стереотип о «каменных джунглях» не подтвердился. Оказалось, что в Тыхах много разнообразной архитектуры, среди которой встречаются даже настоящие произведения искусства, а также авторские проекты (например, архитектора, спроектировавшего здание для «Рацлавицкой панорамы» во Вроцлаве Марека Дзеконского). Вроцлавский филиал Союза польских архитекторов уже несколько лет издает серию небольших брошюр, посвященных вроцлавским архитекторам, многие из которых строили панельные дома, использовали заводские префабрикаты, но при этом старались создавать оригинальные объекты.
Монография краковского архитектора Витольда Ценцкевича (изданная в 2015 году Архитектурным институтом), который не только сам проектировал, но многие годы был главным архитектором города, позволяет осознать, в каких условиях появлялись тогдашние многоквартирные дома и микрорайоны. Шире всего явление панельного домостроения рассматривает Беата Хомонтовская в вышедшей в 2018 году в издательстве Czarne книге «Бетония». Автор рассмотрела панельные дома, построенные не только в Польше, но и в Германии, Франции, Великобритании и проанализировала их не только как архитектурные объекты, но и как социально-экономическо-политическое явление, влияющее как на самих жителей, так и на городское пространство в целом.
В том, насколько огромное влияние на польскую культуру оказало крупнопанельное домостроение, можно убедиться, посмотрев серию документальных фильмов Томаша Книттеля. Оказывается, что именно в панельных домах родились многие песни, романы и стихотворения, фильмы, произведения искусства.
Панельные дома — неотъемлемый элемент нашего окружения. Стоит заинтересоваться их историей, более того — стоит посещать их, а некоторые даже… полюбить.
Автор: Анна Цимер, июль 2018.
[{"nid":"5695","uuid":"149c0660-3eab-4f7e-b15d-9a3a314fb793","type":"article","langcode":"ru","field_event_date":"","title":"\u0421\u043e\u0432\u0440\u0435\u043c\u0435\u043d\u043d\u043e\u0441\u0442\u044c \u0432 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u043e\u0439 \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u0438 \u0425\u0425 \u0432\u0435\u043a\u0430","field_introduction":"\u041d\u0430 \u043f\u0440\u043e\u0442\u044f\u0436\u0435\u043d\u0438\u0438 \u043f\u043e\u0441\u043b\u0435\u0434\u043d\u0438\u0445 \u043f\u044f\u0442\u0438\u0434\u0435\u0441\u044f\u0442\u0438 \u043b\u0435\u0442 \u0438\u0441\u0441\u043b\u0435\u0434\u043e\u0432\u0430\u0442\u0435\u043b\u0438 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u043e\u0439 \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u0438 \u0425\u0425 \u0432\u0435\u043a\u0430 \u0441\u0447\u0438\u0442\u0430\u043b\u0438 \u043d\u0430\u0447\u0430\u043b\u043e\u043c \u0441\u043e\u0432\u0440\u0435\u043c\u0435\u043d\u043d\u043e\u0441\u0442\u0438 \u043f\u0435\u0440\u0438\u043e\u0434 \u043f\u043e\u0441\u043b\u0435 \u041f\u0435\u0440\u0432\u043e\u0439 \u043c\u0438\u0440\u043e\u0432\u043e\u0439 \u0432\u043e\u0439\u043d\u044b (\u0442\u043e \u0435\u0441\u0442\u044c \u0432\u0440\u0435\u043c\u044f \u0432\u043e\u0437\u043d\u0438\u043a\u043d\u043e\u0432\u0435\u043d\u0438\u044f \u0430\u0432\u0430\u043d\u0433\u0430\u0440\u0434\u043d\u044b\u0445 \u0442\u0435\u0447\u0435\u043d\u0438\u0439). \u041e\u0434\u043d\u0430\u043a\u043e \u0432 \u043f\u043e\u0441\u043b\u0435\u0434\u043d\u0438\u0435 \u0433\u043e\u0434\u044b \u0438\u0441\u0442\u043e\u043a\u0438 \u0441\u043e\u0432\u0440\u0435\u043c\u0435\u043d\u043d\u043e\u0439 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u043e\u0439 \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u0438 \u0443\u0441\u043c\u0430\u0442\u0440\u0438\u0432\u0430\u044e\u0442 \u0443\u0436\u0435 \u0432 \u0442\u0432\u043e\u0440\u0447\u0435\u0441\u0442\u0432\u0435 \u043f\u0440\u0435\u0434\u0441\u0442\u0430\u0432\u0438\u0442\u0435\u043b\u0435\u0439 \u00ab\u041c\u043e\u043b\u043e\u0434\u043e\u0439 \u041f\u043e\u043b\u044c\u0448\u0438\u00bb (1895\u20131918).\r\n","field_summary":"\u041e\u0442 \u043f\u0430\u0440\u043d\u0430\u0441\u0441\u0438\u0437\u043c\u0430 \u0434\u043e \u0430\u0432\u0430\u043d\u0433\u0430\u0440\u0434\u0430: 5 \u0442\u0435\u0447\u0435\u043d\u0438\u0439, \u043e\u043f\u0440\u0435\u0434\u0435\u043b\u0438\u0432\u0448\u0438\u0445 \u043f\u043e\u043b\u044c\u0441\u043a\u0443\u044e \u043f\u043e\u044d\u0437\u0438\u044e XX \u0432\u0435\u043a\u0430.","topics_data":"a:1:{i:0;a:3:{s:3:\u0022tid\u0022;s:5:\u002259609\u0022;s:4:\u0022name\u0022;s:33:\u0022#\u044f\u0437\u044b\u043a \u0438 \u043b\u0438\u0442\u0435\u0440\u0430\u0442\u0443\u0440\u0430\u0022;s:4:\u0022path\u0022;a:2:{s:5:\u0022alias\u0022;s:26:\u0022\/topics\/yazyk-i-literatura\u0022;s:8:\u0022langcode\u0022;s:2:\u0022ru\u0022;}}}","field_cover_display":"default","image_title":"","image_alt":"","image_360_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/360_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=657Yq-o6","image_260_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/260_auto_cover\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=58nl0Ijx","image_560_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/560_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=uyjmQphE","image_860_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/860_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=0DTNnHnI","image_1160_auto":"\/sites\/default\/files\/styles\/1160_auto\/public\/field\/image\/peiper_tadeusz_6883077.jpg?itok=KQjtn6cS","field_video_media":"","field_media_video_file":"","field_media_video_embed":"","field_gallery_pictures":"","field_duration":"","cover_height":"249","cover_width":"440","cover_ratio_percent":"56.5909","path":"ru\/node\/5695","path_node":"\/ru\/node\/5695"}]